Дженни Лундквист - Принцесса в опаловой маске

Пока однажды не становятся легендой.

Триста лет спустя

ЧАСТЬ 1

«Учитывая ее скромное происхождение, мало кто мог вообразить, каких высот она достигнет в один прекрасный день».

— Элеонора Эндевин: Величайшая королева Галандрии

Глава 1

Элара

Где-то в королевстве Галандрия кто-то знает мое настоящее имя.

Когда я была младенцем, я была брошена на пороге Королевского Приюта, как мешок с гнилой картошкой. Приют, в свою очередь, сбагрил меня семье Огден и сказал им выбрать мне имя. Хозяйка Огден назвала меня Эларой, в честь девочки из ее родной деревни («грязное, отвратительное отродье, которого я когда-либо знала», как она любит говорить).

Я намерена однажды отыскать имя, которое потеряла. И когда я сделаю это, я заявлю, что имя, которое дала мне Хозяйка Огден никудышное, так же как она заявляла, что я бесполезная.

Где-то в этом убогом королевстве кто-то должен помнить меня.

Я говорила это себе, пока пялилась на медовый миндальный торт, который я испекла для сегодняшнего визита Мистера Блэквилля. Я надеялась удивить Хозяйку Огден тортом и, наконец, показать ей, что я не причиняю ей неудобство, о котором она говорит. Мне не нужно, чтобы она любила меня. Я махнула на это рукой давным-давно. Но мне нужно место, в котором я могу жить.

Я проснулась рано и собрала дополнительно дров для печи. Но вместо шедевра, который я запланировала, торт получился с комками и горелым. Не смотря на это, мой живот урчал. Я презираю ужины с Мистером Блэквиллем. Но, по крайней мере, я хорошо поем сегодня вечером, для разнообразия.

— Элара! — прокричала Хозяйка Огден. — Что-то сгорело здесь?

— Нет! — Чертыхаясь, я зачесываю потную прядь волос за ухо и посыпаю мукой верхушку торта, надеясь скрыть обгоревшую корочку. Почему я не додумалась сделать глазурь?

Хозяйка Огден врывается в кухню. Ее серебристо-светлые волосы связаны сзади лавандовыми лентами, которые в моде самых уважаемых женщин Галандрии.

— Как здесь душно. Что ты наделала? — ее глаза, цвета моря презрения, земли на уродливой глыбе. — Что это такое?

— Торт, — я вытерла свои руки, покрытые мукой, о юбку, перешедшую мне от Серены, дочери Хозяйки Огден. — Я думала к сегодняшнему приходу Мистера Блэквилля этот…

— Что этот? Ты испекла чудовище и подашь его нашему гостю? — она подперла открытую заднюю дверь камнем. Снаружи дождь колотил неопрятный двор Огденов, превращая его в мутное болото, и прохладный воздух подул в перегретую кухню. Она схватила торт и выбросила его за дверь.

— Не нужно было его выбрасывать, — сказала я, и мой желудок заурчал снова.

Она фыркнула.

— Эта штука была почти также отвратительна как ты…

Она пускается в одно из своих разглагольствований, так что я старательно напускаю на себя вид покаяния. Затем, как обычно, я перестаю обращать внимание на каждое слово, которое она говорит. Эта игра, которую я играю с детства. Что я делаю, так это представляю бедного, голодного котенка. Я представляю, как кормлю его словами Хозяйки, теми словами, что она повторяет снова и снова на протяжении многих лет, как клятву. Никчемная. Нежелательная. Непривлекательная. Я представляю, что слова были съедены и лишены власти, что они унеслись прочь в другое место полностью.

В место, где они не могут больше причинить мне боль.

— К тому же, — она заканчивает, наконец, исчерпав себя, — неужели ты забыла, как важен сегодняшний вечер?

Можно подумать, я могла. Моя жизнь у Огденов всегда зависела от Мистера Блэквилля, директора Королевского Приюта, и четырехсот вортингов, которые он приносит Огденам каждые три месяца. Их оплата за предоставленную мне возможность жить с ними.

Я отворачиваюсь и начинаю запихивать тряпки в подоконник окна, намереваясь держать рот на замке. Сквозь мутное и треснувшее стекло вижу заброшенный миндальный сад Огденов, он тянется в туманном пейзаже. Древесина вокруг окна старая и гниющая, дающая дождю свободный путь внутрь кухни, где пятна плесени тлеют на стенах.

— Возьми мешок муки и сделай яблочный пирог, — командует Хозяйка. — Это должно быть достаточно легко для тебя, чтобы ты все не испортила. Ты слушаешь меня, Элара?

— Я не могу сделать яблочный пирог, — сказала я и обернулась. — У нас практически закончилась мука.

— Как это возможно? Я дала тебе достаточно вортингов на муку вчера. — Она хватает практически пустой мешок муки и трясет его, посылая белые клубы дыма в воздух. Затем она хватает деревянную ложку с прилавка и поднимает ее над головой, как будто собирается ударить меня.