Иван Афанасьев: Василиса Моревна [СИ]

— Ну мало ли, кто-нибудь купил землю. Места то живописные, — предположил я.

— Это да, места тут у нас красивые, коттеджные посёлки растут как грибы. Но тут у нас кругом места воинской славы, просто так землю не купишь. Там вроде даже какие-то захоронения есть. У нас с этим строго, губернатор лично следит.

— Ясно, спасибо, — поблагодарил я.

В августе Марина родила мне сына. Крепкий мальчик, темноглазый и уже тёмноволосый, как и его мама. Мы назвали его Александром. Лисью «Сузуку» и мою «Хонду» пришлось продать, как и мой старенький «Форд». Вырученных от всего этого средств хватило на небольшой внедорожник — семье с ребёнком нужна была машина побольше и понадёжнее. Именно на нём я и отправился к холму в третий раз. Прошёл почти ровно год со времени тех событий, снова стояла осень, относительно теплые последние солнечные дни то и дело сменялись промозглыми и пасмурными. Я привычно настроил навигатор на Панское и отправился в путь. И снова компьютер упорно потребовал меня свернуть на бетонку в сторону деревни. Вскоре начался лес, за следующей извилиной дороги, сразу после рощицы, которую та огибала, должен быть уже виден холм.

«Поверните. Налево» — вдруг потребовал навигатор. Я посмотрел на экран, и увидел, что жирная зелёная линия проложенного маршрута действительно уходит налево от дороги, становясь после поворота серой. В том самом месте снова был съезд в овраг. Я остановился и вышел из машины. Дорога действительно была. Я осторожно съехал на неё и медленно стал спускаться. Грязная лужа с ручейком была на месте, и я её с лёгкостью пересёк. Дорога так же вилась вдоль подножия холма, надо мной снова возвышались исполинские сосны. Наконец я доехал до луга, где колея делала петлю перед тем, как подниматься на верх. Машина цепко держалась за грунт и разгоняться на подъёме не было нужды. Я осторожно заехал на холм, памятуя о большой луже. Она тоже была на месте. Интересно, в деревне есть у кого-нибудь трактор, — подумал я. Но трактор не понадобился. Не знаю, как насчёт коров, но внедорожник преодолел водное препятствие без приключений. Один раз только колесо ухнуло в какую-то подводную яму так, что вода достала почти до порога.

«Вы приехали» — радостно известил меня компьютер. Я остановился. Дорога действительно заканчивалась и дальше начинался обычный лес с засыпанным хвоей подлеском. Ни сруба из оцилиндрованного бревна, ни чёрной избушки на ножках нигде видно не было. В просветах между стволами сосен было видно серое осеннее небо, и нигде не проглядывалась зелёная крыша.

— А вот и папа, — услышал я за спиной и резко обернулся.

На дорожке, по которой я приехал сюда, стояла Василиса. Перед собой она катила белую коляску-люльку.

— Папа? — удивился я.

Мы сидели на втором этаже её дома в мансарде в детской комнате. Александра, как звали её, и, как выяснилось, и мою дочь, игралась в детской кроватке с погремушками после кормления, но, похоже, уже начинала засыпать. У ребёнка были яркие голубые глаза, мамины светлые волосики и белая, почти молочная кожа. В лесу Василиса повела меня в сторону от дороги по едва заметной тропинки и неожиданно снова запахло дымом, и я увидел всё тот же сруб и притулившуюся с боку тёмную избушку.

— Но я же был здесь летом, — говорил я, — и ничего не нашёл, даже дороги не было. Как такое могло быть?

— Наверное, не слишком сильно хотел найти, — ответила Василиса.

— А усадьба? Она сгорела в ту же ночь, а потом я проснулся в ней и она была целая.

— Да, жалко усадьбу. Но ведь это хорошо, что ты забрёл сюда, а не ночевал там, — я плохо понимал, о чём она говорила. Вроде простые вещи, простые ответы, но связать всё это вместе у меня по прежнему не получалось.

— Но я же в итоге в ней и проснулся? — не унимался я.

— Утро всё переменяет, лучше было так, — лишь сказала она. — Как мальчик?

— Какой мальчик? — не понял я.

— Твой сын, наш сводный брат. Его ведь тоже Александром звать?

— Да, но откуда ты знаешь? Кто ты?

В прошлом году всю эту мистику и чертовщину я как-то легко принял и не зацикливался на том, что события происходили как будто сами, помимо моей воли, но теперь всё было по-другому. Теперь у меня был сын, жена и, как оказалось, дочь. По словам Василисы, Александра родилась в тот же день, что и Александр. И зачаты они были в один и тот же день, только девочка — ранним утром на рассвете, а мальчик — поздним вечером, когда солнце уже закатилось. Василиса уверила меня, что ей от меня ничего не нужно, да я как-то и не подумал предлагать помощь. Я снова чувствовал силу этой женщины, верил и соглашался с ней во всём.