Вера Чиркова - Потомственная ведьма

В деревне шумно, из некоторых окон уже слышны разговоры на повышенных тонах, а где-то и вовсе поют. Ну, ярмарка это для аборигенов действительно, круче первомая. Хотя до дня ВДВ явно не дотягивает.

Посреди деревни площадь, с одной стороны здание с высокими башенками, то ли храм, то ли терем, с другой торговые ряды. А посреди толпа шумит, теснится, что у них там, комедианты, или мишка дрессированный выплясывает? Но мне это не интересно, где там мои потеряшки?

Подергала волосяное колечко, эй, Кинна, отзовись, а оно меня тянет прямо в середину толпы.

Все ясно, цирк, небось, смотрят! Ну как дети малые! Вот я им сейчас устрою представление!

Пробираюсь сквозь толпу, а сама такая злая, что можно вместо медведя показывать. Танцев не обещаю, а покусать точно могу.

А их все нет, ну точно, небось в самых первых рядах!

И тут я наконец прорвалась. Да так и охнула. Действительно, они впереди всех. Только не среди зрителей, а среди артистов. Вот только роли им дали не очень позитивные. Хотя выглядит все очень эффектно и красочно, и располосованная кофта на Кинне, моя, между прочим, и заплывший глаз лесоруба. Особенно правдоподобно выглядят туго прикрученные к столбу руки моих спутников. А перед ними еще один персонаж стоит, и изображает он, по-моему, либо гестаповца, допрашивающего партизан, либо средневекового палача. Уж больно вид у мужика злобный и ухмылка паскудная.

– Так что будем делать с нарушителем границ эльфом и коварной ведьмой? – задает он толпе вопрос, и начинает перечислять, – Сожжем на костре, утопим, закопаем живьем или бросим с башни?

Что интересно, варианта – отпустить, в перечне даже не упоминается.

Эй, народ, а ведь это натуральная дискриминация! И по международным правилам такое карается по закону! Да какое мне дело, что вы этого закона не знаете, в кодексе четко сказано, незнание закона не освобождает от ответственности. И я вам это сейчас докажу.

Морок я, пока слушала этого гестаповца, продумала до мелочей, и не один, теперь пора действовать. Опершись руками о край помоста, подталкиваю себя магией и оказываюсь рядом с палачом.

– Эй, баба, куда влезла! – рыкнул он, но я не обиделась.

Потому, как и выглядела теперь точно как та тетка, что рядом стояла.

– Мнению сказать. Чо с ними делать.

– Ну, говори! – смягчился он.

– Отпустить! – отчеканила я, одновременно произнося заклинание для клубочков, щелкая пальцем для смены морока и мысленно отдавая приказ метелке.

Народ сначала ахнул и застыл, когда увидел меня в белом одеянии и ореоле золотистого сияния, а пленников с развязанными руками. И опускающееся на помост облако.

Потом все как-то засуетились, веревки-то не только на пленниках развязались. Еще пусть скажут спасибо, что я заклинание переделала, и все завязки не прилетели мне под ноги.

– Быстро в метелку! – шепнула я партизанам и подтолкнула их магией.

И сама следом прыгнула.

В этот момент гестаповец и очухался. Ринулся к метелке, вот сейчас схватится за борт, морок и рассеется.

Как вдруг из облачка вылетел камень и врезал палачу прямо в нос. Ох, как он взвыл! Пока мы не отлетели от площади, все слышен был вдогонку его вой. Молодец Шомо, ловко это у него получилось!

– Вия, спасибо тебе… – шепчет ведьмочка, – второй раз спасаешь.

А гном молчит, сопит только обиженно. Ну, не ждал он, что у них тут порядки не как в герцогстве, это с теми гномы вовсю торгуют, да еще в вампирьи земли ходят. И никто их там не обижает, наоборот, различные изделия из древесины дробов очень ценятся за положительную энергетику. Детки в таких кроватках растут спокойными, от сиденья на стульях из дроба не болит спина, а в сундуках и шкафах не заводятся ни жучки, ни моль.

– Деньги и вещи они у вас отобрали? – спрашиваю осторожно, хоть и не хочется напоминать о неприятном.

– Успела я кошель под помост бросить, да разве вернешься теперь, – вздохнула ведьма.

– И много там было? – Спрашиваю Атания.

– Пятьдесят тугриков. – уныло буркнул гном.

– А тугрик – это что?

– Это пятьдесят сегриков.

А! Ну, как все сразу понятно-то стало! Значит, две с половиной тысячи сегриков.

– Кинна, а сегрик… – эээ… на него что можно купить?

– В сегрике сто медников, и за медник можно купить пять больших белых хлебов.

Так, уже теплее. Значит умножаем на сто, будет двести пятьдесят тысяч. А если прикинуть, что на стольник деревянных тоже примерно пять булок хлеба можно купить, правда не совсем белых и уж вовсе не больших… получается, под помостом валяется четверть миллиона? И куда мы в таком случае летим?