Вера Чиркова: Ученица ведьмы [СИ]

Куда мы топаем, пока непонятно, по самому дну лощинки вьется точно такая же пробитая в зарослях просека, как та, что проделал к моему убежищу Фуссо. И, припомнив его похожие на клешни рака огромные передние лапы, начинаю догадываться, что это именно он ее и проделал. Очень полезная домашняя зверушка. Подозреваю, что с такой можно гулять без опаски в любом лесу, битком набитом хищниками. Что ему какой-то хищник, если под ногами иногда попадаются чисто срезанные стволики толщиной в руку?

О-ох! Ну и лохушка же ты, Катерина! А еще считала себя ушлой и осмотрительной! А такой простой вещи сразу не сообразила! – Пилю я себя, любимую, за свою недогадливость. Совсем мозги растеклись, едва тебе пару раз улыбнулся красавчик – абориген. До того докатилась, что утратила бдительность и не смогла сложить два и два, хотя обычно быстрее всех решала в интернате заковыристые задачки по логике и всегда угадывала еще в начале детективов, кто окажется убийцей. Простую вещь не сразу заметила, что пеньки на просеке, по которой тебя ведут, еще мокрые от сочащегося сока.

Значит, эта скала вовсе не любимое место для каждодневных прогулок туземцев, и пробивались они на нее с какой-то целью. А если добавить тот факт, что встретив меня, туземцы сразу резко расхотели гулять, то и вывод тут только один.

Не знаю, как уж они прознали, что я там сижу, но шли именно за мной. И от понимания этого ясного факта мне стало как-то очень не по себе. Даже захотелось назад, к тетке, всё же не такая она и вредная, просто жизнь у нее тяжелая. И творог она меня три дня есть бы не заставила, это-то точно. Хоть и крута иной раз бывает, но отходчива, уже к обеду, поглядев на мое нарочито несчастное лицо, отобрала бы злосчастную миску и бухнула на стол полную тарелку моей любимой картошки, жареной тоненькими румяными ломтиками с хрустящей корочкой. Я украдкой вздохнула, и задвинула эти воспоминания подальше. Мне не ностальгию сейчас разводить нужно, а о своей шкуре подумать. И постараться как-нибудь разведать, зачем я им так понадобилась.

А для этого я знаю только один способ… нужно включить дурочку. Вот только сейчас я этого делать не стану… рановато. Сейчас для меня самое правильное – поменьше говорить и побольше слушать, а еще лучше – постараться запомнить все, даже самые маленькие детали. Неизвестно, что может помочь выбраться на свободу… все-таки надежда… ну про это я уже поминала.

– Высоты не боишься? – С очень доброй улыбкой смотрит холодным испытующим взглядом красавчик, – кстати, мы еще не познакомились. Мое имя Роул, а твоё?

– Кэт, – произнесла я с легкой запинкой свою уличную кличку, чудом успев в последний момент поймать вертевшееся на языке Катя, – а высоты не боюсь.

– Тогда садись, Кэт, – показывая на стоящее на ровной площадке странное сооружение, предложил Роул, – я пристегну.

Сердце затрепыхалось от предчувствия опасности, садиться в непонятное креслице, словно срезанное в интернате с качели для младших, и установленное на торчащие в стороны ножки, не хотелось категорически. Однако Роул смотрел ожидающе, а стоящие неподалеку два таких же сооружения вселяли слабую надежду, что это креслице вовсе не пыточное. Я в последний раз оглянулась на замершего в двух шагах от меня Фуссо… нет, не убежать мне от него, и, не снимая с плеч рюкзачка, обреченно опустилась на сиденье.

Довольно мягкое и комфортное, к моему изумлению. Роул ловко пропустил между подлокотниками кресла широкий кожаный ремень и закрепил его сбоку. На вторую качелю шустро взобрался монстр, и его приматывал молчаливый напарник Роула, на третью сел он сам.

Несколько минут не происходило ровно ничего, и я успела почти расслабиться, как вдруг по площадке метнулись темные тени и чьи-то огромные крылья мелькнули перед моими глазами. И в тот же миг я почувствовала, что под моими кроссовками провалилась земля. Зажмурив глаза и сжав зубы чтоб не завизжать, изо всех сил вцепляюсь руками в подлокотники и несколько мгновений жду страшного удара… пока, по бьющему в лицо потоку теплого воздуха, не начинаю понимать, что именно произошло на самом деле. Это не земля провалилась, это я лечу. Осторожно приподнимаю ресницы и сразу захлопываю снова, столько солнца и ветра рвется мне прямо в лицо. Эх, жаль, что рюкзачок сейчас не достать, там должны быть солнцезащитные очки… если не забыла бросить.

Полет продолжался недолго, минут десять, потом под ноги внезапно ударила земля и стих бьющий в лицо ветер.