Всеволод Алферов - Логово снов [СИ]

Несколько мгновений в глаза ему смотрела холодная и безучастная пустота — затем пришло чувство полноты. Как будто он раскрылся сам себе, понял до кончиков волос. Затем был Джедд, отец, Кет а рра… мать, которую он совсем не помнил…

Похоже на мозаику, что становилась больше с каждым вздохом. Ударом сердца. С каждым мгновением.

Дийяр, захлебывающийся собственной пылью. Столица…

Как будто на него взвалили невыносимую тяжесть. Будто знание сейчас погребет его под собой.

Царство. Рассветные земли и страны далеко за Внутреннем морем…

Он видел. Слышал. Знание распяло его над землей, но тянуло еще дальше. Глубже.

Прошлое. Будущее…

Это было больно, и он словно становился больше, вбирая этот мир в себя. Неужели он хотел этого? Должно быть, он сойдет с ума.

Этот мир и то, что вне его…

Тогда-то он по-настоящему, впервые в жизни испугался. Наверное, он кричал от ужаса — но так и не услышал себя. Всего несколько мгновений, не более.

Потом ему стало все равно.

Они решили спускаться в Логово в сумерках: когда солнце скроется за Бычьим утесом, а над стеной проступят Гончие Псы — две звезды, всю ночь следующие за луной по небосводу.

— Он мертв, — бесцветно произнес верховный жрец, едва они ступили в храм. — Он давно должен был выйти.

— Мальчишка… Туда ему и дорога, — Газд сплюнул бы, кабы не святое место.

Аджах порывался ответить и наверняка что-то нелестное. Но он всегда похвалялся тем, как владеет собой, так что смолчал.

— Этот мальчишка из знатной семьи, — наконец спокойно произнес он. — И довольно известен. Его могут хватиться.

— Мы все обсудили. Еще пока он сюда шел.

Карлик не знал, что это нашло на верховного и с чего вдруг так трястись над столичным гостем. Все было обговорено, когда весть от соглядатаев в столице только-только пришла. Газд и прежде считал, что жрец слишком возится с юнцом, тот вряд ли навредил бы храму всерьез. Но верховным был Аджах. Карлику хватало небольшого войска, рассеянного по всему Царству. Он не соваться в дела жрецов.

— Наверняка ты переусердствовал с наркотиком, — проворчал старик. — Твой отрицатель сейчас пускает слюни где-нибудь внизу.

Газд заметил, как напряглись желваки верховного. Такой промах был бы хуже публичной порки. Но и теперь самообладание выдержало. Жрец лишь ускорил шаг, так что карлику пришлось поторопиться, чтобы поспеть за ним.

За столетия жизни над Логовом жрецы научились сопротивляться туманам. Состав принимали ежедневно, так что Газд знал: у него выработался иммунитет, и он никак не мог поддаться действию исходящих из земли испарений. И все же карлик побаивался этого места. Мгла струилась по земле, призрачными щупальцами обволакивала ноги. В боковых пределах звучал систр — то послушники исполняли ежевечернюю мистерию владыки.

Более всего Газду хотелось предоставить юнца самому себе. Пускай гниет в Логове, если не сумеет выбраться! Но Аджах прав: это представление еще может сорвать рукоплескания. Свою роль нужно отыграть до конца.

— Я все отмерил с точностью до капли, — говорил верховный, когда они спускались вниз. — Больше, чем обычно, ведь нужно, чтобы он бредил. Но по силам взрослому мужчине. Нет, дело в другом…

Старик поежился. Ему и впрямь казалось, что сегодня все не так. Туман был гуще и холоднее обычного.

— Не будем гадать, — наконец предложил он. — Быстрее спустимся — быстрей найдем щенка.

Одиннадцать пещер. Одиннадцать подземных залов, укутанных мглой. Не так уж много, если знать их наизусть, но одурманенному разуму они покажутся глубинным царством. Масляные лампы легко разгоняли туман — поэтому паломники всегда входили в Логово днем, когда блеклый, сочащийся с пололка свет едва рассеивал темноту.

Они разделились, договорившись встретиться у лестницы, и Газд направился в зал по левую руку, затем в узкий лаз, соединяющий его со следующим. Плотная гнетущая тишина быстро обступила его, только мелкие камешки хрустели под ногами. В холодной мгле неровности стен и каменные обломки казались проступавшими из темноты руинами.

Движение за кругом света. Мальчишка? Аджах? Или туман играет в понятные лишь ему игры? Даже огонек в лампе — и тот словно дрожал от холода. Или же посмеивался над незадачливым карликом. Не поймешь…

Газд испытал облегчение, обойдя свою часть и вернувшись к лестнице. Из глубины пещер доносились странные, искаженные пеленой звуки. Наверное, то Аджах еще продолжал поиски. И все же казалось, что потревоженный зверь ворочается в полусне, устраивается поудобнее, прежде чем вновь погрузиться в дрему.