Филис Каст - Предсказание богини [litres]

– Нет, не может, я не верю в это, – сказала Алекс тихо.

– Тогда почему ты не вернулась к нему?

– Я… я должна позвонить Карсвел.

Женщина-призрак кивнула:

– Отличное начало .

– Кто ты? – спросила Алекс, затаив дыхание.

Андред улыбнулась и подняла правую руку ладонью вверх. Даже на полупрозрачной руке спираль, такая же, какая будет украшать руку Алекс до конца жизни, была легко различима.

– Теперь ты узнаешь меня? Я – еще одно лицо твоей богини, дитя. Я наблюдала за тобой много лет. Ты исцелилась. Не пора ли нам обеим вернуться домой?

Плача от счастья, Алекс упала на колени у ног богини.

Они могут заковать его в кандалы, бросить в тюрьму, пытать, но Карадок не покорится римлянам. Он не станет заключать с ними договор, после того как они вырезали его народ, сожгли его земли и убили его королеву. Но он будет притворяться, что готов сотрудничать с ними. До определенного момента. Он не станет атаковать их или убивать во сне, как ему хотелось бы. Если он сделает это, они убьют Мирану и Уну. Девочек держали в заложницах, и это было единственной причиной, что сдерживало его. Он уже давно забрал бы с собой в Иной мир столько поганых римлян, сколько смог. Но теперь римляне могли хвастаться, что держат в заключении короля иценов, и заставить его людей поверить, что он подчинился им.

Губы Карадока искривились в усмешке. Но они придумали еще кое-что. Их новый трюк заключался в том, что они продали его вдове. Это было уже слишком. Они лишили его свободы, но не гордости.

– Карадок, веселее! Это твой новый дом. – Римские воины остановились. Лицо Карадока ничего не выражало, как будто он не слышал тех грубых шуток, которые отпускали на его счет солдаты.

Он уже научился не обращать на них внимания. За последнюю неделю он наслушался уже достаточно. Солдаты активно обсуждали, будет ли он ее кельтским вепрем или призовым быком.

Зная о римской развращенности, свидетелем которой он был, Карадок не сомневался, что ей приходили в голову оба варианта.

Огромные резные двери виллы наконец открылись, и Карадока ввели в богато украшенное фойе. Хотя звук его кандалов эхом отдавался в помещении с небесно-голубыми стенами, за клацаньем железа он услышал другой звук. Вода. Глаза друида расширились от удивления, когда он вошел в атриум виллы. Фонтаны были везде. А в открытом дворике он даже заметил водопад, стекающий в пруд.

– Никогда не видел столько воды на одной вилле, – сказал один из солдат.

– Это вдова сделала. Каменщик рассказал мне, она заявила ему, что хочет быть окружена водой.

Воображение Карадока разыгралось. Возможно, это дело рук Кондатиса? Он чувствовал, что его бог отверг его, с тех пор как он покинул родину и стал жить среди своих врагов. Но он должен был признать, что и сам не обращался к богу. С тех пор как отослал ее обратно.

Карадок повернулся лицом к мраморной стене, чтобы стражники, которые всегда находились рядом с ним, не видели эмоций, которые всегда вызывали в нем мысли о Блонвен.

Карсвел вылечила его раны и послала его обратно, в хижину, где его должна была ждать Блонвен. Там он нашел только девочек, недавно туда прибывших, потому что в его мире прошло всего несколько часов, а не месяцы, которые на самом деле потребовались на его восстановление.

Вместо того чтобы поддаться панике, Карадок обратился к своему богу и попросил Кондатиса привести его к любимой. Он помог ему, указав нужное место. Блонвен была погружена в воду и сама просила помощи Кондатиса.

Было просто нажать кнопку на браслете, вернуться к Карсвел, объяснить новое местоположение Блонвен, а потом снова вернуться к ней.

Он принял решение, когда вытащил ее из ручья. Он побывал в мире, в котором жила Алекс, и слишком хорошо знал, что его мир – это мир насилия, рабства и смерти. Карадок понял, что не может позволить ей вернуться к нему.

Богиня, как он тосковал по ней! Он отослал ее от себя, причинил ей боль, и словно отсек часть собственной души. С тех пор все его чувства онемели. У него не было сердца, и он не мог обратиться к своему богу. Если бы он не поклялся Боудикке оберегать ее дочерей, ему было бы незачем жить.

И все же вода на этой вилле успокаивала его душу.

– Госпожа хочет видеть его сейчас, – сказал смуглый высокий мужчина, вышедший из боковой двери, ведущей во внутренние комнаты. К нему присоединился еще один, похожий на первого как близнец. Оба были вооружены и встали по сторонам двери. Очевидно, они были рабами, личными охранниками, которых часто покупали римские вельможи.