Владимир Федоров - Тайна Хермелирда

- Герб баронства Хермелирд? - Человек в плаще указал на изображенного горностая.

- Да, это привезено оттуда. - Довольно кивнул хозяин. - Не требуется быть волшебником, дабы прочесть твои мысли. Старик спятил от одиночества и теперь, глядя на старый щит, выдумывает небылицы.

- Уверяю вас, милорд, что это не так. Вы действительно производите впечатление мудрого человека. - Гость почувствовал себя неловко.

- Я верю тебе, путник. - Чуть слышно проговорил старец.

В доме воцарилось молчание. Хозяин и его гость потупили свои взоры. Вероятно, они пытались осмылить все сказанное ими в эту ночь. Наконец, мужчина в плаще встал из-за стола.

- Мне пора отправляться в дорогу, милорд. Безмерно благодарен за кров, пищу и потраченное на меня время. - Сказал незнакомец и поклонился. - Обещаю, что сдержу слово. О баронстве Хермелирд и Тиме Бесстрашном узнают многие!

- Что ж, - Старик разразился кашлем. - когда смерть придет за мной, я буду спокоен. Людям свойственно умирать, история же остается навсегда. Позволь, я провожу тебя до двери. И благослови Господь твой путь!

Отшельник смотрел вслед удаляющемуся от его хижины страннику. Старик не ведал, посетит ли его в этой жизни кто-нибудь еще. Но почему-то его душу наполняло чувство, что повествование попадет к более широкому кругу слушателей. Он так и не узнал имени своего гостя и не рассказал ему своей жизненной истории. Но все это было не столь важно для хозяина домика в лесной глуши. Достаточно того, что он искренне поверил незнакомцу.

Мужчина в плаще еще не успел далеко уйти. Что - то заставило его вернуться.

- Скажите, милорд, - Сказал он. - Сдержал ли слово оруженосец, данное им барону Седрику?

Старик поднял глаза к небу:

- Прадедушка Симен утаил историю Адовых ворот, когда прибыл в Монд. Но он любил ее впоследствии рассказывать своим детям.

Утро все больше вступало в законные права, придя на смену этой удивительной ночи. С еловой ветви вспорхнула птица. Запах хвои, преисполненный влажным воздухом, разносился по округе. Величественный лес, впитав в себя последние обрывки столь редких для него разговоров и шуршание травы под ногами удаляющегося путника, вновь погрузился в торжественное состояние покоя и безмятежности.