Ирина Матлак - Девчонка из Слезных трущоб

— Мне понятно ваше желание разобраться в происходящем и получить информацию о матери. К тому же я неплохо разбираюсь в людях и вынужден вас разочаровать: вы совершенно не вписываетесь в общество, собравшееся на празднестве дроу. Поэтому я решил просто с вами поговорить и узнать, как вы оказались в катакомбах.

От его слов сердце забилось уж совсем неприлично громко, грозясь разбудить своим стуком весь Морской корпус.

Сейчас адмирал поступал ровно так же, как я, — говорил правду, но умалчивал о чем-то важном. Но меня слишком взволновали его слова, чтобы огорчаться по этому поводу. Откровенность за откровенность. И я не могла требовать ответов, когда сама умалчивала о некоторых вещах.

— Фрида. — Поразительно, как необычно звучит в его устах мое имя.

В очередной раз столкнувшись с глазами, льда в которых стало заметно меньше, я замерла, не смея даже дышать. Сама теперешняя ситуация была странной и практически невозможной, но на несколько коротких мгновений я забыла обо всем: и что передо мной сидит сам адмирал и морской демон в одном лице, и что мы находимся в его покоях, и что я всего лишь бывшая торговка рыбой из Слезных трущоб.

За свою недолгую жизнь я испытывала на себе множество взглядов. Они были презрительными, насмешливыми, иногда сочувствующими, иногда притворно сострадательными. Пару раз бывало, что откровенно хамскими и раздевающими, когда, возвращаясь с работы, сталкивалась с подвыпившими мужиками, выходящими из близстоящей таверны.

Но так на меня еще не смотрели. Я даже не знала, что означал этот взгляд, но от него стало… тепло. Да, определенно тепло. Даже жарко. И как-то по-особенному волнующе.

Поднебесные… Фрида, очнись! Это ведь Эртан Рей!

Виновник моих мучений хотел что-то сказать, но внезапно передумал. Резко поднялся с места и отошел к окну, буквально вернув меня с небес в море.

— В вас течет особая кровь, — произнес он спустя короткую паузу. — Кровь древнего рода высших ундин, потомков которых в наши дни практически не осталось. Большего я сказать не могу, просто потому что не имею на это права. Ситуация сейчас очень сложная, и чем меньше людей о вас знает, тем лучше.

Я сидела абсолютно потерянная и ошарашенная.

Высшие ундины? Разумеется, мне доводилось о них слышать. Но до сего момента я относилась к ним так же, как, скажем, к королевскому роду, высшим альвам, верховным теневым охотникам и прочим подобным личностям. Знала, что они есть, но понимала, что мы с ними никак не связаны.

Голова пошла кругом, и, согнувшись, я спрятала лицо в ладонях, не зная, чего хочу больше — смеяться или плакать. То есть я и раньше понимала, что моя мама не безродная простолюдинка, но что все настолько запущено, и вообразить не могла…

— Выпейте, — прозвучало чересчур близко.

Приоткрыв глаза и посмотрев сквозь щелочку между пальцами, я увидела прямо перед собой лицо адмирала. Истерически засмеяться захотелось еще сильнее. Ну не могло все это быть правдой! Мать верховная ундина, проводящий экскурсию по своему кораблю легендарный пират, теневой охотник в роли телохранителя, морской демон, снова предлагающий вино.

А вот и выпью!

Подрагивающей рукой приняв бокал, зажмурилась и сделала несколько больших глотков, ожидая, что вкус окажется гадким. Но нет. Было вкусно, очень. Пузырьки защекотали небо, на языке появилась приятная сладость с легкой кислинкой и еще более легким ощущением соли.

— Вот и молодец, — похвалил адмирал и, взяв свой бокал, пересел на подлокотник.

Зря он это сделал. Лучше бы вернулся в свое кресло. Я ведь теперь от напряжения даже пошевелиться не смогу!

— Фрида. — Еще немного, и поверю, что произносить мое имя ему нравится. — Ешьте.

Только сейчас обнаружила, что на моей тарелке осталась недоеденная утка и картофель. И хотя блюдо по-прежнему было теплым, ароматным и очень соблазнительным, аппетит пропал. Совсем. Потому что избыток волнений и желание есть плохо совместимы, а если совмещать их насильно, ничего хорошего, как правило, не выходит.

— Может, хотите десерт? — любезно поинтересовался адмирал.

— Нет! — слишком поспешно возразила я и, сделав еще глоток, взволнованно спросила: — Вы ее знаете?

Поняв, что речь идет о моей матери, адмирал отрицательно покачал головой:

— О вашей принадлежности к высшим ундинам известно лишь благодаря шаромагу. В корпусе, кроме меня и капитана Вагхана, о ней никто не знает, и вам не следует никому об этом говорить. Если бы не теперешние обстоятельства, вашу кровь нельзя было бы назвать особенной. Как вы знаете, численность высших ундин не очень высокая, но отношение к ним ненамного лучше, чем к обычным. Известные куртизанки, актрисы, певицы. Ундин, даже верховных, не особо жалуют в высшем свете. За редким исключением. Я не знаю вашу мать, но определенные службы уже занимаются ее поисками.