Сергей Тимофеев - Как Из Да́леча, Дале́ча, Из Чиста́ Поля... [CИ]

- Ну?

- Ну, ну... Не простой это камень, указательный. Сказано на нем, что три дороги тут имеются. Первая-то дороженька - во Киев-град, вторая - во Чернигов-град, а что третья-то - ко морю синему, ко камешку ко серому, ко бережку ко крутому, на тихи вешни заводи...

- Вот-вот, нам как раз в Киев и надобно. Это какая же из них?

- Про то не сказано...

- Как так - не сказано? Какой же он тогда указательный, коли не сказано?

- А такой, что тут стрелки начертаны, указательные. От того и указательный.

- Ну, и какая стрелка в Киев указывает?

- А я знаю?.. Я их ненароком соскреб, пока чистил...

Екима словно молоньей пробило. Это ж надо, сколько намучились, этакую глыбу из земли вывертывая, а он взял - и соскреб. Взять Алешку, запихнуть в яму, камешком сверху привалить, да и домой. Или того лучше: дать камешком по башке, чтоб по самую макушку вбить, а потом - все одно: привалить сверху, и домой...

- Тут про Чернигов вырезано, - Алешка снова пальцем по камню елозит. - Не знаешь, часом, где это?

- Не бывал...

- То есть, так выходит, что две дороги в города ведут, и только одна - к морю синему. Нам только на нее и не попасть, она нам без надобности. Ежели в Киев попадем, хорошо, а ежели в Чернигов - дорогу спросим.

- Не, - Еким говорит, - в Чернигов нам тоже не надобно.

- Это еще почему? - Алешка удивляется.

- Разве не слыхал? - и начал Еким припевать:

...Как во Чернигове-то вина всё заморские,

Заморские вина всё заборчивые:

Коли ковшик поднесут - иного хочется,

А как третий поднесут - так и меры нет.

Калачики-то там да всё медовые:

Как отведаешь калачик - ино хочется,

Как другой отведать - так и меры нет.

А как девки там, да всё красные:

Коли глянется какая...

Еким замолчал, пожевал губами, и закончил:

- В общем, никак нам в Чернигов нельзя.

- Ну да, - вздохнул Алешка, - нельзя... Делать-то что будем?

- Что делать, что делать... Жребий бросать будем. Куда укажет, туда и подадимся. Судьба, значит, такая.

- А ежели в Чернигов?

- Говорю же, судьба. Ее как на старайся, все одно не убежать.

- Ну так и бросай.

- Это еще зачем? Так только говорится. На самом же деле, загадывается.

- Мне все едино. Загадывается - так загадывается. Не век же тут возле камня торчать.

- Чего бы и загадать-то... - Еким бормочет. - Да хоть на птицу. В какую сторону первая птица над нами полетит, туда и нам подаваться...

- Нехай птица будет... Только сколько нам ждать-то ее?.. Не лучше ли другое что загадать?..

Только это было Еким рот раскрыл, для ответа, как каркнуло над ним, да тут же по шелому и шваркнуло. Глянул Алешка, и сдержаться не смог. Стоит его товарищ, будто окаменелый, рот разинут, глаза выпучены, по шелому след от птицы пролетевшей сползает. Глянул, да и повалился в траву. И хочет сдержаться, ан сил нет. Больно уж товарищ его потешно смотрится. Даже и не заметил, в какую сторону ворона подалась.

- Все!.. - рявкнул Еким так, что камень пошатнулся. - С меня хватит!..

Он наклонился и рывком поднял Алешку с земли.

- Идем! - Еким подхватил своего коня за узду и, не оглядываясь, повел его по первой попавшейся дороге.

Алешка сорвал было пучок травы, затем, глянув на него, а потом на товарища, отбросил его в сторону, ухватил своего коня и подался за Екимом.

...Где пешими, где вершниками, а добрались молодцы до речки-невелички. Дорога их прямо к броду вывела, так что искать не пришлось. Это уж сколько верст позади осталось, если от камня указательного считать? С полсотни, никак не меньше. Тут опять и лесу начаться, и пригоркам, а то все ровно по скатерке. Поскидали с себя все, и ну плескаться, будто дети малые. Рубахи, порты прополоскали, чтоб от пота избавить. Лошадей расседлали и возле дерев пристроились, на ночлег. Алешка дрова собирает, носит, ему и огонь разжигать, а Еким подобрал елку сухую, обстругал от веток, заострил и на речку вернулся. Она хоть и невеличка, - шагов с десяток будет, - а не без рыбы. Птиц, конечно, они на версту, что вверх, что вниз, распугали, а рыба... Куда ж она денется? Притихло, вот она на свои места и вернулась. Отошел Еким подальше, где кувшинки возле берега, затаился, высматривает. Сколько прошло, тень под листом заприметил. Теперь, главное, не спугнуть. Изготовил свое орудие, нацелился, да ка-ак даст!.. От того ли, что навык потерял, али усталость свое взяла, али просто не его сегодня день - и мимо, и сам в воду улетел. А щука - что? Была - и нет ее.

Вылез Еким на берег, снял с уха траву водяную, длинную, попрыгал на одной ноге, потом на другой, воду из ушей вытряхивая. Порты снял, выжал, только было собрался обратно надеть, и призадумался. Нет, не то, чтоб он в это верил, ан отчего бы и не попробовать? Все одно с его удачей нонче - только по грибы. И то - в погреб. Оглянулся по сторонам, будто худое замыслил, взял в руки порты, закрыл глаза, и как был в чем мать родила, крутнулся на одной ноге три раза, метнул порты вверх, руки выставил, шепчет: "Чтоб мне рыбу поймать, как порты поймаю"...