Сергей Варлашин - Юные дарования. Художник

Первыми на нашем пути, были правительственные организации. Лаконично белый цвет их зданий, до глубины души оскорблял Григория, привыкшего видеть мир в ярком цвете.

— Капитан Удар. Сбросить бомбы. Приём.

— Есть сбросить, — откликнулся пилот.

Бомбы были сброшены. Через несколько ожидаемых мгновений, бомбы упали и забрызгали всю округу и здания, яркими разноцветными красками. Мы полетели дальше. Бомбардировке подверглись старый, скучно серый театр, художественный университет, пара кинотеатров, несколько унылых площадей и что совсем, на мой взгляд, было лишним, железнодорожное депо.

Когда поезда и вагоны окрасились яркими кислотными цветами, я понял, что последняя цель была выбрана не зря. Получилось очень красиво. Если смотреть сверху.

Когда ночная бомбардировка была окончена, нас высадили обратно на прежнюю крышу.

— Неужели вы раз в сезон, совершаете подобные вылеты? — спросил я Григория.

— Нет, вылеты это впервые. Начиналось всё гораздо скромнее, с гуляний по городу и с баллончиков с краской.

На прощание он подарил нам десяток, разноцветных бомбочек с краской. На случай, если потребуется обстрелять по пути, новые скучные цели, пропущенные с высоты. Подарок мне очень понравился, когда на выходе, мы решили с Селеной, не тянуть и опробовать бомбочку, на первом попавшемся памятнике. Получилось, очень даже ничего. Живенько.

Остаток ночи пришлось творить. Ночная арт-бомбардировка так меня вдохновила, что я не мог сомкнуть глаз, до самого утра. Стоило мне растянуться на диване и прикрыть глаза, как я испытал ни с чем несравнимое удовольствие. Длилось оно минуту. У меня зазвонил телефон.

— Аллоу.

— Кай, пошли сегодня в сауну. Я тут случайно новости увидел, думаю, ты с удовольствием их прокомментируешь, словно свидетель из первых рядов.

— Тебе бы следствие вести Зенон, а не в сауну со мной ходить.

— В общем, ты согласен. Тогда встретимся в пять в «Мыльной фее».

— Увидимся. До связи.

Не судьба прилечь и отдохнуть. Придётся живописать дальше. Элеутерококк, грейпфрут и кешью мне в помощь. Стоило взять кисти и включить, забористый brutal metal, как сонные настроения, быстро смело вьюгой хорошего настроя. Музыка всегда помогает, настроится на творческий лад. Дега и Маяковский не давали мне соскучится. Они подвывали под музыку, и вели непринуждённый между собой разговор, о том, как жаль, что в их времена не было такой энергетически заряженной музыки, какая есть при Кае.

Особой помощи я от них и не ждал, мы хватало и своей сноровки. Однако компания их, была мне сильно приятна. Не смотря на возрастные и культурные различия. Им нравилась моя музыка, чего ещё было от них, требовать боле.

Пробило четыре. Я стал собираться на встречу с другом. Опаздывать никак нельзя, это уже третью неделю, было одним из моих новых жизненных кредо. Не опоздал и Зенон. Разве что, на одну минуту. Ну, ещё бы он опоздал больше. Верхом на новеньком Дукати, это просто невозможно сделать.

— Вот сам посмотри, — показал я ему часы.

— Вижу. Новенькие титановые часы. Мне нравятся. Но ты знаешь, титан он вредный для здоровья, лучше серебро или презренный металл.

— Да я про время, ты опоздал на целую минуту. Как такое могло произойти, Зенон?

— Это всё Мила, попросила её подвезти до свадебного салона.

— Мне казалось, тебе нравится Елизавета.

— Нравится. Милу я случайно встретил. На перекрёстке. Она выпрыгнула из такси и в наглую, села позади меня, вместе со своим котом. Вдвоём, так ещё и без шлемов.

— Я ничего другого и не ожидал, от Гренки. Но Мила, будь с ней начеку.

— Ты тоже, — повеселел, слишком уж спокойный и уравновешенный по жизни Зенон.

— Ладно, пошли уже расслабляться.

— Ты и так не выглядишь, очень уж напряжённым.

— Напряжение — безусловное зло, ты мне сам так говорил.

— Не слово в слово, но суть ты понял верно.

Заведение, в котором мы пребывали, сауной называлось только формально. На деле здесь была русская баня, бассейн, сауна и ханами. Мы ограничились только баней и бассейном. После всех уморительных процедур, когда я был в раздевалке и зашнуровывал ботинки, мне внезапно вновь стало жарко. Нестерпимо горячий воздух, повеял в лицо. Сначала мне показалось, что это постбанный эффект меня догоняет. Но когда в лицо стало светить солнце, а ноги провалились во что-то мягкое и горячее, я отбросил эту версию.

Я стоял в горячем песке. Посреди пустынных барханов. Вокруг не было совершенно ничего, кроме песка и голубого неба. Чёрные ботинки, рваные джинсы, футболка и кожаная куртка, не лучшее, что можно одеть, идя в пустыню. Однако мне повезло. На голове у меня было намотано, белое влажное полотенце. Влажным оно было не долго. Уже через каких-то десять минут, оно затвердело до состояния корки. Я не стал его снимать, чтобы хоть что-то укрывало мою голову от палящих лучей.