Сергей Варлашин: Юные дарования. Художник

Когда все удовлетворились видами картин, у людей возникли вопросы. Нелепыми ответами на которые, Константин более не мог их удовлетворить. Только тогда, он впервые поступил правильно. Элементарно, переведя на меня стрелки.

— О, об этом вам стоит поговорить с самим художником и автором картин, у него на этот счёт подлинное мнение.

— Ты нас, наконец, познакомишь? — спросила та девушка, которая застала меня с порога в халате.

— С удовольствием, если смогу его сейчас найти.

— Кай! Кай, ты где? — он не видел меня, потому что, в чёрной коже, на фоне такого же дивана, меня действительно было трудно заметить.

— Здравствуйте, дорогие ценители изобразительного искусства, — сказал я вставая с дивана. — Меня зовут Кай. Я автор картин данных картин. Рад приветствовать всех вас в моей скромной, но уютной студии.

— Здравствуйте Кай. Меня зовут Елизавета. У вас потрясающее видение.

— Благодарю Елизавета. Прошу оставить условности и называть меня, на «ты», я ещё слишком молод.

— Хорошо. Я много посетила выставок за всё время, но твоя меня впечатлила больше всего. Дело не только в уютной, но такой пустой, олицетворяющей саму пустоту, студии. Теперь я буду называть тебя, любимым своим художником. Могу ли я поговорить с тобой сейчас, один на один.

— Конечно, я к твоим услугам. Мы можем отойти, в свободную часть помещения. Если гости будут не против, — гости были не против, мы отошли.

Диван, занял какой-то тип и нам, пришлось отойти к окну, с видом на окраину и лес.

— Ты словно пронзил моё сердце, кистью и я снова, чувствуя себя живой.

— Признаться, Елизавета, я и сам словно не жил до сего момента. Словно пребывая в каком-то сне. Но теперь, когда границы разрушены и уже никогда не будут восстановлены, я наконец передал, полноту своей микровселенной, для тебя и для всех присутствующих. Это вышло само собой. Не специально.

— Это чувствуется, все мои друзья в восторге. Я дочь, видных деятелей искусства. Мой отец, как и вы, художник, очень известный. Мать актриса. К сожалению, я не обладаю этими дарами. Зато занимаюсь, продвижением молодых талантов, например, таких как вы, то есть ты.

— Твой дар, это красота. Говорю это без лести. Как художник, — она немного зарумянилась.

— У вас, то есть у тебя Кай, очень необычный вид, эти русые волосы до пояса и кожаный костюм. Всё это часть, хитро поставленного представления? В том числе пустая студия, с одним диваном?

— Не совсем, у меня просто ушли все деньги на эту студию, а это мой мотокомбинезон. — честно сказал я улыбаясь. — Волосы, просто волосы.

— На счёт денег, можешь больше не беспокоиться, я внесу свой вклад, в развитие искусства. В том числе это сделают, мои друзья. Картины, я не позволю с твоего позволения, никому выкупать. Пока они, не объедут половину Европы и некоторые другие страны за континентом. Что ты на это скажешь?

— А какая будет примерно сумма? — Елизавета озвучила сумму и я выпал в приятный осадок, нет сознания, не потерял, но пошатнулся, когда узнал, что сумма названа в валюте. — Скажу, что как минимум одну треть спущу на благотворительность. Одному мне, столько будет лишку.

— Ну, это уже твоё персональное право Кай, как распоряжаться деньгами. Завтра я пришлю к тебе человека от меня, подписать всё документы и оставить первый аванс, — она протянула мне тоненькую ручку.

— Договорились Елизавета, — пожал я её ручку.

— А теперь, если вы не против, пройдём к моим друзьям, ведь они твои гости. Пока Константин, окончательно не испортил всем настроение. Но я всем даю шанс, даже плохим организаторам.

— Это лишь говорит, о твоём высоком благородстве Елизавета.

Константин совсем утух, поняв, что больше от него не требуется быть клоуном. Все переключились на меня. Я отвечал на вопросы, даже пытался шутить. Остаток вечер, прошёл в лёгком возбуждении и веселье, к общей радости. Разошлись вместо положенных десяти часов, только к одиннадцати. На душе у меня осталось довольно радостное чувство, от общения с прекрасными людьми.

Я закрыл за ними дверь, налил себе горячего шоколада и с шоколадным пирожным, проследовал к дивану. За диваном сидел субъект, явно относящийся к музыке. Это я понял по его длинной чёрной шевелюре, вытатуированным рукавам, гриме на лице и похожих на мои, но вытертых, кожаных штанах, отнюдь не байкерских. Он сидел, с чашкой чёрного кофе и задумчиво выпускал струи дыма в потолок.

— Как тебе выставка? — спросил я его, присаживаясь на другом конце дивана.