Владимир Поселягин - Бродяга [litres с оптимизированной обложкой]

Помывка длилась довольно долго, около полутора часов прошло, пока закончили с последним рабом. Я по тени от скалы отслеживал. И потом, построив в колонну и так и не связав общей верёвкой – отлично! – нас повели к тому мосту, с которого проводили купание. Оказалось, широкое пространство, чтобы разместились все рабы, было только внизу, а выше в скале была расселина, длинная и узкая, по которой вилась тропка. Проходя по мосту, я скосил глаз на молодого горца, на ходу по-хозяйски лапающего одну из девчат-гномок, но, кроме меня, на это никто не обратил внимания. И я сосредоточился на том, куда ставлю ногу, чтобы не получить новых травм, а то мелких камешков тут хватало. У меня только что возникло желание накинуть на шею горца цепочку и, сдёрнув его, вместе рухнуть в реку, может, есть шанс выплыть, но со спины меня догнал другой охранник, так что без шансов, поэтому, как и остальные рабы, я втянулся в колонну, и дальше мы цепочкой пошли по узкой расселине. Где-то через час расселина раздвинулась, и мы вышли к каменному балкону, с которого открывался вид на долину, на которой раскинулся город.

Мельком обернувшись на вереницу рабов, по бокам которой мелькали горцы, определил, что охранников всего-то полтора десятка почти на четыре десятка рабов. Правда, шансов всё равно не было. Посмотрим, что в городе будет, не хочется, конечно, быть проданным, как бессловесная скотина, но куда деваться. Я вообще-то ждать умею и свалю при любой возможности… Кстати, похоже, та река как раз и впадала в эту долину, ну да, вон вытекала, тут был водопад в озеро, треть берега которого занимал город, потом из озера вытекала другая река и уходила дальше по долине. Большая долина, и наверняка вдали есть из неё выход. Только я его не вижу пока.

Долго простоять на этом каменном балконе мне не дали, и десяти секунд не прошло, как грозный окрик заставил догонять остальных и спускаться по вырезанным ступенькам в отвесной стене. Да, этот путь только для пеших, хотя ослики, может, и пройдут, не удобно им будет, но пройдут. Интересно, ослики тут есть? На Хлое были, я в Ханстве видел.

Спускались долго, поначалу от высоты голову кружило, о перилах же и речи не шло, чуть оступишься – и лететь тебе метров триста на скалы. Когда мы спустились, то без отдыха пошли дальше по тропке среди возделанных полей, и я сразу приметил кочаны капусты. Есть в наличии знакомые овощи, неплохо. Народ стал появляться, в основном батраки да рабы, но и горожане встречались, с интересом за нами наблюдавшие. А у крепостных ворот нашу процессию ожидала волнующаяся толпа людей, ну и разных народностей. Когда горцы подвели нас ближе, то остановили, стали снимать наручники, кандалы и отпускать, с безразличием наблюдая, как рабы разбегаются. Дети и часть других освобождённых бросались к ожидающим, видимо, родственникам, гномы к гномам, эльфы к эльфам, люди к людям. Я не понял, это что, рабского рынка не будет? Что вообще происходит?

Я с некоторым удивлением наблюдал за этим, машинально массируя освобождённые кисти рук, и не сразу заметил, как ко мне подошёл явно слуга – слишком хорошо вычищенная ливрея и надменность на пожилом лице. Лет шестьдесят ему было, не меньше. Чем выше статус у хозяев, тем больше надменности у слуг. Похоже, хозяева этого слуги запросто с богами в карты на раздевание играют. Заметив, что я обратил на него внимание, и развернувшись, слуга направился к воротам, где продолжала волноваться толпа. Кстати, горцы уже исчезли, я видел, как последний втягивается в ворота. Если я правильно понял ту ситуацию, что увидел, то выкуп за всех, кого они привели, они уже получили и теперь просто возвращали украденных. Как-то другого объяснения у меня не было. Интересно, а кем было моё тело, что за него платили? Есть ли у него родственники или друзья? Кто-то же заплатил за него?

Тут я снова обнаружил, что рядом стоит тот же слуга, ожидая, когда я обращу на него внимание. Причём на его лице было написано олимпийское спокойствие. Снова отметив, что я посмотрел на него, он с высоко поднятым подбородком снова направился в сторону ворот. Видимо, так показывал, что нужно идти за ним. Морщась от боли в ступнях, я направился следом. Слуга мельком обернулся и, убедившись, что я иду за ним, продолжил движение. Всё страньше и страньше. Но ладно, ещё разберёмся.

Слуга шёл не к воротам, как я подумал изначально, а к роскошной карете, стоящей рядом с ними. В неё была запряжена шестёрка белых как снег лошадей. Там были кучер и ещё один молодой слуга, которые выстроились у кареты, ожидая нас. Но главное не это, а десяток конных воинов. Старший, спрыгнув, встал на одно колено, склонив обнажённую голову, явно приветствуя меня. Потом он встал и, надев шлем, посмотрел на меня. Мне очень не понравилось его выражение лица и взгляд. Так смотрят на пустое место с лёгким оттенком брезгливости. То есть он отработал то, что положено, но не более. Что, чёрт возьми, происходит?!