Анна Бэй - Вопреки. Том 5 [СИ]

Люблю её. О Боги, как же я её люблю!

Алиса Блэквелл. Сочетание её имени с моей фамилией — лучшее, что я слышал, помимо фразы из её уст:

— Я люблю тебя, Винсент.

Трижды я был женат и лишь в третий раз действительно испытываю наслаждение от того, что моя женщина носит мою фамилию, глупо, но от этого я невольно расправляю плечи. С Ирэн я был ещё слишком молод, чтобы понять это ощущение, с Ниэлин не было особых чувств, а с Алисой… она другая настолько, насколько и придумать нельзя.

Посмотрел на неё с нежностью, и в тот момент, мой пенис был за её щекой, выпирал, натягивая её кожу. Я нажал на выпуклость и почувствовал давление своего пальца через кожу её щеки. Это так… возбуждает!

Ох, моя девочка! Устала? Продолжает рукой и смотрит на меня снизу-вверх так покорно, её потемневшие от желания глаза слезились, но это была не грусть, а рефлекс. Хочет меня — я вижу, кусает губы и тяжело дышит, но она не даст сейчас проникнуть в неё, из принципа хочет довести начатое до конца. Своенравное создание… моё дитя порока, мой ангел.

Покорная Алиса. На коленях передо мной. Это уникальные моменты!

Часто дышала, всё так же сидя передо мной на коленях, у меня дыхание тоже сбито, я хватался за свой затылок и запрокинул голову назад. Я ненавижу, когда мужик стонет во время секса, но… с ней я не боюсь показаться слабым. Знаю, ей доставляет удовольствие ходить по грани моей чувствительности, я так же делаю с ней, когда она пытается вырваться, слезть с моего члена.

— Боже, Лис! Вот так, милая… — рычал я.

Алиса целовала мой живот, покусывала головку члена, двигала рукой очень чувственно и быстро, а потом заглотила его, беря максимально глубоко… ВОТ ЧЁРТ!

Я взял её за голову и вбивался в её волшебный рот уже не контролируя себя, а она позволяла. Ох чёрт, да что же я делаю с моей хрупкой девочкой? Это чудовищно, слишком пошло… но я был уже неуправляем. Потом буду жалеть об этом. И об этом:

— Можно на лицо? Тебя это не унизит?

Но её рот был занят, чтобы ответить, и она игриво посмотрела на меня своими слезящимися глазами, я потянул её за волосы, блокируя её инициативу, взял рукой пенис и двигал вверх-вниз, пока не кончил прямо на её красивое лицо.

Клянусь, я видел, что ей это нравится! Моя шлюшка… моя любимая Алиса.

— Спасибо… — шептал ей я, а сам чувствовал такое умиротворяющее тепло внутри, пока она своим язычком слизывала последнюю каплю с головки. Её глаза смеялись, а потом она тихо прошептала:

— Я так люблю тебя…, — поцеловала меня в живот и встала.

— Искорка, ты куда? — шепчу ей вслед, — Не уходи!

Этого не было тогда. После минета мы пошли… куда? Вроде на собрание Совета, но мы были вместе. Куда же она? Почему не досмотреть воспоминание так, как оно было?

Оборачивается и смотрит уже иначе, обречённо, а её волосы вдруг клочками осыпались до плеч, будто их незримо обрезали. С того симпатичного сексуального халатика слетели краски, и он снова стал рабским бледно-голубым платьем. Это единственный цвет… нет, даже не цвет (голубой ей к лицу!), но вот этот оттенок — единственный оттенок из всего многообразия цветов и их вариаций, который не идёт моей любимой Алисе.

Голос её такой безжизненный, тусклый, как и цвет платья:

— Как куда? Я ведь умерла. Я умерла, Винсент.

Пытаюсь подбежать к ней, схватить за плечи, но будто бегу на одном месте.

— Лис, нет! Ты жива, ты не можешь оставить меня… мы ведь Альфа и Омега?

— Прости, — вижу её стихийную ипостась, она говорит спокойно, но глаза заплывают чернотой, и грустно улыбается, — Будь сильным. Для меня. Помни обещание.

Господи, ЛИС! Алиса, куда ты? О чём ты говоришь!? Куда ты пошла?

Я проснулся один в нашей спальне на диване, который пахнет моей девочкой, моей Алисой. Ищу глазами Её, но знаю, что не найду.

Потому что уже шесть дней, как её нет.

Вдохновило: Rob Dougan — There's Only Me.

Гермес, от 9 сентября:

«…Обе стороны понесли свои потери: Ксенопорея принесла на алтарь мира Некроманта, а Эклекея Герцогиню, и обе жертвы под фамилией Блэквелл. Удивительно, траур по двум неоднозначным, но безусловно Великим людям будет продолжаться до конца месяца, но это не повод забывать про такое долгожданное событие, как объединение двух воинствующих государств во вновь Единый Сакраль.

Сколько жертв пало в войне за правду, сколько плодородных земель охватил огонь и омыла кровь — уже не сосчитать, а словами не выразить. Мы только можем посмотреть вперёд туда, где войн больше нет — в будущее».