Алина Углицкая - Перст судьбы. Эсмиль

– Четвертый, – тихо шепнула Эсмиль.

Дарвейн нервным жестом прижал ее к себе, зарылся носом в растрепанные волосы и шумно вздохнул. Эрговы яйца! Она снова его спасла!

Толпа замолчала. В полном безмолвии, повисшем над площадью, будто тяжелый туман, народ расступился.

На каменных плитах, истертых не одной тысячью башмаков, лежал комендант, неловко вывернув шею. И его остекленевшие глаза бездумно смотрели в небо…

***

Радость от возвращения лэра была немного омрачена гибелью большинства данганаров. Но их родные вскоре утешились, получив компенсацию в виде полновесных золотых монет. Дарвейн был щедрым лэром и справедливым.

Спустя два дня после гибели Баллорда, Лерисса родила мертвого сына. И все эти два дня она промучилась в жестоких схватках, терзавших ее круглые сутки. Наверное, боги решили, что для одной слабой женщины потрясений еще не достаточно.

Следом за новорожденным умер и Мариос. Смерть была для него избавлением. И Лерисса, глядя на погребальный костер из окна своей спальни, тихо молила сына даровать ей прощение. Не увидела. Не поняла. Не уберегла. Сердце матери разрывалось от горя.

– Я хочу уехать в обитель Арнеш и посвятить остаток жизни искуплению своих грехов, – сказала она Дару, когда через пару дней после похорон он пришел с визитом в ее покои.

– Матушка, ты потеряла двоих детей, но я-то все еще жив, – хмуро ответил он. Напоминать о том, что младенец не должен был жить, ему не хотелось. – И я рядом с тобой. Обдумай свое решение. Я хочу, чтобы ты осталась.

– Ты достойнейший из моих сыновей, – она с трудом улыбнулась. – Истинный лэр. Сын своего отца, внук своего деда. Но я уже все решила. Ты должен меня понять…

– Нет, не вставай, – остановил он ее, когда она хотела подняться с кровати. – Ты еще очень слаба.

– Да, это так… Но я должна искупить свой грех… Я запятнала наш род кровосмешением…

Она спрятала лицо в ладони и задрожала.

Опустившись на колени рядом с кроватью, лэр двух кланов взял в свои руки холодные ладони матери и запечатлел на них поцелуй. Она внимательно на него посмотрела. В ее опухших и покрасневших глазах светились любовь и тревога. А еще, где-то на самом дне, плескалось раскаяние.

– Ты стал другим, сынок, – тихо произнесла она.

– Каким, мама?

– Более человечным…

Дар усмехнулся.

– Это Эсмиль. Она научила меня любить.

– Твоя невеста странная девушка, не похожа на нас, – Лерисса покачала головой. – Ты уверен, что будешь с ней счастлив?

– Ты права, она совершенно другая. В ней живет дух воина, – он мечтательно улыбнулся. – Вот увидишь, она и тебе понравится. Да, она странная, непонятная, то жестока, как Эргов ирбис, то похожа на ласкового котенка. Но она мне нужна. Даже ненья от нее без ума. Попросила моего покровительства, лишь бы быть рядом с ней.

– А мне думается, что Ильза без ума от широченных плеч Вирстина. Да и он к ней вовсе не равнодушен, – хмыкнула квинна.

Дарвейн расхохотался, и на бледном лице его матери мелькнула улыбка.

– Ты твердо решил повести Эсмиль к алтарю?

– Да.

– Тогда тебе стоило бы поспешить…

– Ты о чем? – он удивленно заглянул ей в лицо.

– Спроси у своей невесты, когда у нее были женские дни.

Дар сузил глаза, переваривая услышанное.

– А еще присмотрись, не тесна ли ей стала одежда…

– Матушка, говорите прямо, что происходит?

Он поднялся. Намеки Лериссы заставили его волноваться.

– Твоя невеста беременна! – заявила та ему в лоб. – Веди ее к алтарю, пока это не слишком заметно, иначе Старейшины не примут ваш брак.

– Беременна? – он побледнел. Перед глазами тут же пронеслось видение истерзанной девушки в мужском камзоле, которой пришлось пережить насилие в подземной тюрьме. – Ты можешь сказать, сколько уже?

– Ну… – она призадумалась. – Судя по всему, месяц-два. Где-то так.

Дар выдохнул с облегчением. Боги и здесь отвели карающий перст судьбы. Но тут же его охватила тихая ярость: Эсмиль уже носила его ребенка, когда эти твари издевались над ней! Что ж, им повезло сдохнуть так быстро. Всем, кроме Брана. Тому предстоит очень долгая жизнь. Вот только вряд ли он будет счастлив.

– Спасибо, матушка. Ты права, – произнес он, беря себя в руки. – Я назначу церемонию на послезавтра. И для нас будет честь, если ты тоже будешь на ней.

– Тогда тебе понадобится вот это, – она протянула ему кольцо с огромным сапфиром, которое уже тридцать лет не покидало ее руки. – Это перстень женщин Эрг-Нерай. Говорят, когда-то сама Арнеш Пресветлая подарила его Ниролис. Его мне передала мать твоего отца, а я передаю твоей невесте. Если ты уверен в ее любви – одень ей на палец. Камень откроет все, что таится в ее душе.