Сергей Плотников - Баронет

– Минус плата стражникам и дорожные риски. И погрузочно-разгрузочные работы, – пояснил я. На Земле денежными знаками такого номинала я не рискнул бы в прямом смысле разбрасываться, но бытие Охотником заставило меня в том числе и научиться уверенно кидаться различными предметами. Был, конечно, риск, что мужик упустит своё счастье, но чем больше я за ним наблюдал, тем больше в этом сомневался. – Так. Свободны. А ты, купец... как там тебя зовут? Муки купить не хочешь?

Определенно, надо завязывать с привычкой сорить золотом. Та сумма, что для меня в последние пару месяцев была стандартным двухдневным (сутки на рейд и сутки отдыха) заработком, в королевствах могла покрыть все расходы обычно весьма немаленькой семьи простолюдина в течении минимум полугода, а то и больше! Не впроголодь, а нормально, я имею в виду. Хлебом из муки, которую я столь легко закупил, можно было сотню ртов кормить в течении месяца — это если бы мне в голову взбрела блажь устроить диету из белого хлеба. Вон, наёмники и кучеры Рамона жрут свежие ржаные лепёхи так, что за ушами трещит – и не нарадуются: не каждый купец тащит с караваном для своих людей портативную печь для выпечки. Менее обеспеченные логистические команды давятся сухарями и не пищат.

Удивительно, но толстый и разнаряженный, словно свихнувшийся светофор, купец смог-таки уломать меня сопровождать его караван. Не таким уж самодовольным идиотом он оказался, хотя под него косил мастерски, чему немало помогал выбранный стиль одежды. Признаться, я бы мог и раньше догадаться — уж слишком непростым выглядел его маленький караван для начинающего бизнесмена. Тяговые химеры того же класса, что и Милка, в качестве упряжных животных, на это очень толсто намекали. В какой-то степени из-за химер я и согласился ту часть дороги, что нам была по пути, пробыть сопровождающим дельца: телеги действительно шли по местным меркам очень быстро. Учитывая, что караван не заходил в придорожные селения на ночёвки, останавливался затемно и затемно же снимался, причем по хорошо известному и “накатанному” многими ходками пути – далеко не факт, что я самостоятельно двигался бы быстрее. А всё из-за груза. Рамон вез дефицитный и премиальный по зимнему сезону и весьма скоропортящийся товар — свежие фрукты. Угадайте откуда.

– Достопочтенный Рахман – очень, очень уважаемый человек в Гильдии. Мне до него как мотыльку до Луны, – мой временный попутчик даже не пытался скрыть зависть в голосе. Кстати, сам он передвигался верхом на обычной, пусть и породистой лошади. Видать, внутренняя жаба не позволяла потратить часть прибыли на “пустые понты”. — Пока я веду этот маленький караван лично, его подручные ведут десять, и куда больших.

— Надо же. И такой большой человек продолжает лично участвовать в работе с розничными клиентами? – деланно удивился я. Меня так и подмывало спросить, не родственник ли мой собеседник поставщику книг и прочих дворянских атрибутов в Эрсте, но я держал своё любопытство при себе. Хотя некая схожесть черт лиц определённо наличествовала. Да и имена тоже похожи.

— А что делать? -- с толикой грусти и противореча сам себе вздохнул купец. – Лично не проследишь – никто ничего нормально не исполнит. Там отдаст лишнее серебро, тут не упакует товар, а в городе вообще нарвётся на арест. И ладно бы своей дурной башки – так и груза целиком!

– Я думал, от последней проблемы члены гильдии… более защищены, – старательно демонстрируя, что беседа мне не слишком-то интересна, бросил я.

– Таки да, но ведь всегда найдется идиот, который и на ровном месте вляпаться сможет! – совсем расстроился делец.

В таком ключе мы общались уже долго: Рамон то жаловался, то сбивался на хвастовство, а я усиленно тренировался держать скучающее выражение на лице. Поговорить благородному дворянину с представителем торгового сословия – это не считалось ужасным моветоном, в отличие от разговора по душам с каким-нибудь там сервом или кузнецом. Хотя и тут были нюансы – например, пьяному в соплю рыцарю или даже барону преодолеть сословный порог со своей стороны вроде как уже и не зазорно было. А с почтенным купцом перекинуться парой слов не через губу уже совсем не возбранялось – особенно когда нет другой, более подходящей компании. Я, правда, ехал с Машей, более подходящей мне по статусу на роль собеседницы – но тут произошло наложение социальных ролей.

В полном доспехе, не считая притороченного к седлу шлема, совершенно не фигурально обвешанная оружием фигура моего оруженосца однозначно была воспринята в караване как старший командир. Стоило нам с Рамоном на мосту ударить по рукам, как извозчики сорвались разгружать разбитую крестьянскую телегу, а тройка наёмников немедленно оттянулась к моему рыцарю и дружно приложила правый кулак к левому плечу – изобразила местное воинское приветствие. Настороженный и сосредоточенный прищур в ответ – единственная реакция, которую Мариша себе позволила, кажется, только укрепил мнение охранников в правильности своего выбора. А уж как носились мужики во время короткой дневки, когда рыцарь соизволила отдать несколько распоряжений…