Элли Блэйк - Ледяная Кровь

Моя симпатия к Браке выросла в десятки раз. — Хорошо.

— Они были освобождены от любого рабства под моим правлением, Руби. Сейчас они свободные мужчины и женщины.

Я рассмеялся над ним, разрываясь от гордости за нового короля. Аркус улыбнулся в ответ, и мое сердце подняло суету от великолепного вида.

— Я знал, что тебе это понравится, — сказал он, его руки скользнули вниз по моим.

Я набралась храбрости и рассказала Аркусу, о том как Минакс назвал меня своим «истинным сосудом». Его пальцы крепко сжимали мои, пока я говорила.

— Мы не позволим ему забрать тебя, — сказал он, грубым, но чувственным голосом. — Я не позволю, Руби. Клянусь.

Я сжала его руку, потому что это хоть как то успокаивало меня. Как мы сможем сражаться с чем-то столь же эфемерным, как тьма?

— Ты выглядишь усталой, — сказал он мягче. — Я должен дать тебе отдохнуть.

Неохотно я отпустила его руку. — Тебе нужно подготовиться к коронации. Хотела бы я тоже пойти.

Он покачал головой, его взгляд был суровым. — Ты слишком больна. Когда твоя лихорадка спадет, ты можете делать все что пожелаешь. До тех пор никаких посетителей и не покидай эту комнату.

Я вспомнила, как однажды сказала ему, что, если он попытается контролировать меня, я сожгу его. Но он не был похож на своего брата, который контролировал людей ради удовольствия. Аркус был властен, но это исходило из необходимости защитить. А поскольку я была уставшая и потрепанная, то не стала возражать.

— Ты выглядишь очень по-королевски, когда отдаешь приказы, — сказала я, не в силах удержать улыбку. — Это заставляет меня хотеть перечить тебе.

Его глаза засверкали. — И рискнуть быть обвинённой в государственной измене? Ты хочешь вернуться в камеру, Огненная Леди?

Я передразнила его суровый взгляд. — Это не шутка.

Он усмехнулся и положил руку на грудь. — Твой взгляд обжог меня. Жаль, что я не могу быть таким же пугающим как ты, когда злюсь, мой маленький ад.

— Ты можешь быть очень пугающим, когда захочешь.

Его усмешка смягчилась. — Надеюсь не для тебя.

Мой пульс среагировал на нежность в его глазах. — Только когда я подумала, что ты пожертвуешь собой ради меня. Как ты мог? Я посмотрела вниз, а затем снова подняла взгляд, борясь с застенчивостью. — Это убьет меня, если я больше не увижу твоего прекрасного лица.

Внезапно он прижал меня к себе, его грудь быстро поднималась и опускалась с каждым вдохом, прежде чем он мягко положил меня на подушки. Его холодные голубые глаза кипели, когда встретились с моими.

— Спасибо, Огненная Леди, — сказал он, и его голос звучал так, будто он был покрыт ржавчиной. — Я буду вспоминать эти слова в постели каждую ночь, чтобы успокоить себя.

Образы его голой груди, прикрытой одеялом, принесли тепло к моим щекам. Он поцеловал меня в лоб и начал подниматься.

— Аркус, — сказала я, все еще держа его в плену моих объятий. — Кто-то сказал мне, что дела между огнем и льдом никогда не заканчиваются хорошо. Я не сказала больше, но он, казалось, понял вопрос, который я хотела задать. Неужели наш конец будет таким же трагичным, как и у Ледяного Короля, который женился на Огнекровной королеве?

Он остановился, и мое сердце заикалось. Но потом он откинулся на кровати рядом со мной, глядя более задумчиво, чем обеспокоенно.

— Я сомневаюсь, что наши отношения длятся достаточно долго, чтобы ответить на этот вопрос. Я убежден, что трон приложил руку к смерти Огнекровной королеве. Я не боюсь твоего тепла, и ты не боишься моего холода. И вообще…

Он наклонился, я скользнула ближе к нему и подняла подбородок. Он опустил голову и вцепился в мои губы поцелуем, так что его холод горел горячее, чем огонь.

Это не было больно, но поцелуй действительно горел, и я была не против. Моя кровь проснулась, температура подскочила, и во рту стало сухо. Маленькая дрожь бежали от моих губ вниз к каждой части моего тела.

Он был нежным, но в то же время безудержным, как, будто он показывал мне что-то, отдавая мне себя. Это заставило меня чувствовать себя по-новому, неопытной и драгоценной. Я прижалась к нему сильнее, показывая ему моими губами, прикасаясь руками к его щекам, запуская руки в его волосы и гладя его прекрасных шрамах, что я нуждаюсь в нем, что я не боюсь делиться с ним.

Когда мы оба задыхались, он отстранился и улыбнулся. Я улыбнулась в ответ. И затем он мягко прижал свои губы к моим, а кончиками пальцев погладил мой подбородок.

— Когда дело касается тебя, — прошептал он, — мне хочется быть сожженным.