Петр Блэк - Тайны Эльфигории [СИ]

— Глупец! — злостно рассмеялся владыка тени. — Аннар мёртв, я Амдир воскрешённый нуари скорби.

— Амдир!? — в удивлении наморщил лоб.

— Когда меня убил Монтаро, а ты подло сбежал в старый мир, моя душа оказалась в объятии тени. Сота мне предложил сделку, отомстить тебе за подлость и слабость, и стать владыкой Эльфигории. Взамен, я отдал нуари скорби самое дорогое — мою кровь! Я принёс в жертву Аннара. И не тебе судить меня… Знай Герион, теперь мои владения простираются вглубь Дреара, где растёт сумеречный лес.

— Я ещё могу называть тебя другом?

— Да, — одобрительно кивнув, добавил, — пока наши интересы не пересекутся.

— Ну и что же мне мешает уничтожить тебя сейчас? Друг…

— Твоя честь Герион.

— Ты предал своего сына! — глубоко вздохнув, сузил в призрении глаза, — Мне жаль тебя… Ты сам избрал свой путь. Я отпускаю тебя друг мой и не претендую на сумеречный лес. Но, с этого момента вдоль границы твоих земель будут патрулировать мои лучшие воины и любого кто посмеет пробраться в Эльфигорию, они покарают от моего имени.

Аннар кивнув, развернулся лицом к битве и переступая через трупы начал искать то, что осталось от своего копья. Подняв дорогой ему артефакт, скривил в ухмылке лицо. Сила магии окутав наконечник оружия в зелёный туман, растворила его в посох. После того, как властелин тени исчез в ночи, к Гериону подскакал Олег. Белый жеребец фыркая от изнеможения, топтался вокруг короля, пока парень не натянул посильнее вожжи. На лице сына помимо царапин и засохшей крови виднелась усталость.

— Отец, это Аннар? — учащённо дыша, он похлопал по шее боевого друга пытаясь успокоить его. — Нам удалось остановить врага! Магия Бельфедора рушит замысел огненных чародеев, в этот раз лёд сильнее огня, — уверенно произнес юноша и бросив взгляд на таявшую глыбу, из-под которой торчала дымящаяся перчатка сжимающая пылающий меч, в недоумении добавил, — Ничего себе… И… Ну, да ладно! Это был Аннар?

— Возможно, — Герион поднял вверх сияющий синим цветом меч и в миг из темноты выскочил на сером коне герольд, за спиной которого колыхался штандарт Салампика. — Труби в горн! Отступаем! Забери пылающий меч плети! — Склонив голову, Герион переместил взгляд с клинка на сына. После оседлал своего Интику и они вдвоём помчались к границе.

Эльф по приказу короля поднял забрало и расстегнув кобуру, достал горн. Издав протяжный и два коротких гудка, он подал всем сигнал к отступу. После, не слезая с жеребца забрал меч. Раскалённое лезвие, неожиданно остыв — почернело.

Услышав приказ, союзная армия развернулась и не спеша потянулась к Гериону. Сотни измученных извергов, шипя в оскале, продолжали метаться в клещах Аннара. Тёмные эльфийские рыцари, не останавливаясь, рубили и кромсали всех тварей, пока те не полегли замертво.

На линии горизонта забрезжил дрожащий рассвет.

— Сын мой. Ответь мне. Ты уже определился со своей судьбой?

— Я постоянно думаю над этим. Честно, — выдохнув, Олег притормозил белогривого.

— Хм… — Герион с задумчивым видом развернул Интику и сравнявшись плечом с сыном, произнес, — Понимаешь, тут важно не думать, а чувствовать. Прислушайся к зову сердца, оно подскажет верный ответ.

— Хорошо.

— Эй! — раздался со стороны сумеречного леса голос Дэрика.

— Ну вот, опять нам не дали поговорить.

— Ещё успеем, — Олег с досадой качнул головой и широко улыбнулся.

— Я не понимаю король. В чём дело? Почему мы отступаем, когда враг уже повержен?

— Это моё решение и оно не обсуждается! — утвердительным тоном произнес Герион, — Аннар закончит битву победителем! Скачи обратно и передай остальным, что мы ждём их возле врат.

В воздухе повсюду витала смерть…

Рене перешагивая через останки извергов, решал их судьбу. Шантайк прислонившись к колонне, опустив веки, дремал. Неожиданно речь друга разбудила гремлина:

— Сжечь! Разведём здесь костёр и сожжём всех, а пепел развеем по ветру.

— И титана тоже? — вздрогнув, лопоухий потёр глаза.

— Да. Иначе чума овладеет Ториэлем. Но сначала мы сожжём Этриса, по обычаям древних королей Саннариаса.

С неохотой поднявшись, Шантайк поплёлся искать масло, а Рене начал стаскивать с титана тела извергов. В отдалении раздавались визг, рычание и осыпь камней. Подойдя к горящей лампаде, странник взял её и вылил содержимое на титана. Огонь побежал по струе и могучее тело вспыхнуло в мгновение ока, почувствовался запах жаренного мяса. Окинув взглядом охваченную пламенем массу, Рене восхваляющим тоном, произнес: