Элис Атлед - Коты с улицы Роз. Король Терний [СИ]

— Скажи мне, что не на своих кишках меня вешать будешь…

Мы обошли дуб, и я увидела, что на ветке уже висела петля. Я стала лихорадочно искать что-нибудь, чем можно было кинуться в этот ходячий труп, но на этот раз мания учителя к идеальному порядку сыграла со мной злую шутку. Веревка обвила мою шею, и монстр, затянув петлю потуже, отправил меня в свободный полет.

Я, конечно, знала, что повешение — далеко не самый приятный вид казни. Я знала, что петля сдавит мне горло, как только я потеряю опору. Что вдохнуть будет просто невозможно. Но чтобы настолько… И что будет боль, я не знала. Когда мой труп снимут с дерева, на шее абсолютно точно останется синий след от веревки.

Я делала бесполезные попытки вдохнуть, болтаясь из стороны в сторону. Легкие будто охватило судорогой. Я попыталась просунуть пальцы под петлю, но она была слишком тугой. Убийца смотрел на это, не отрываясь ни на секунду, и мне начинало казаться, что он улыбается. Эта рваная щель, через которую были видны редкие острые зубы, всегда у него была, но сейчас она смотрелась по-особенному зловеще.

Когда я наблюдала за смертью Солара, мне было интересно, почему он не сопротивлялся. Почему не кинул в учителя увесистой веткой, что валялась неподалеку. Но сейчас я ясно поняла: когда ты болтаешься вот так вот в петле, даже если ты еще не смирился со своей смертью, ты банально не можешь сосредоточиться и сообщить предмету нужную силу. И в нужную сторону. В глазах начало быстро темнеть, я перестала сопротивляться, отпустив веревку. В первый и, видимо, последний раз чувствую себя такой тяжелой. Я закрываю глаза, еле-еле замечая резкое движение перед глазами. Монстр будто тонул в чем-то прямо на земле.

Я обнаружила себя сидящей за столом. За пустым столом, в своем старом доме. Рядом сидели родители, брат и сестра, Лора. Остальных видно не было.

— Прискорбно, весьма прискорбно, — начал отец, и мать шикнула на него.

— Роджер, это совсем не то, что она хотела бы сейчас услышать! Не волнуйся, милая, — она мило улыбнулась мне. — Все в порядке, и ты теперь с нами…

— Но у меня еще есть дела… Как мне отсюда выйти?

— Бридж, детка, какие у мертвых могут быть дела?

— Но я не умерла. Я не чувствую себя мертвой.

— Хорошо, — она была терпелива со мной, как с маленьким ребенком, у которого никак не выходит выучить алфавит. — Что последнее ты помнишь?

— Мы болтали с друзьями, — соврала я.

Мать зацокала языком, отец издал короткий смешок.

— Врать бесполезно, — сказал брат, смотря в пустоту за окном. — Ты не оживешь только от того, что отрицаешь свою смерть.

— Тебя повесили.

— Лора!

— Мам, но это правда.

— Расслабьтесь, я не умерла.

Они все, кроме, пожалуй, брата, который продолжал сверлить взглядом окно, посмотрели на меня, словно я была сумасшедшей.

— Если бы ты не умерла, то не сидела бы здесь, — критично заметил отец.

— Да вся наша семья уже заведомо трупы…

— Не говори так, Джеймс.

— А что это, собственно, было? Тот мужик с фонариками вместо глаз.

В их взгляде появилось сочувствующее сожаление.

— Это то, что не остановится, пока не перебьет всех нас.

— Ну, это и умственно отсталому понятно. Кто он? Или вы тоже не в курсе?

— Мы… Мы не уверены.

— То есть не знаете? — похоже, никому из них не было приятно признавать свою неосведомленность в таком важном, жизненно важном, вопросе.

Брат продолжал смотреть в окно. При жизни он был не таким. Он был полным энергии энтузиастом, обожающим трепаться обо всем на свете, а сейчас он был бледен, с черными овалами синяков вокруг глаз. Я поднялась и подошла к окну, за которым не было абсолютно ничего, лишь черная пустота, и наткнулась на свое отражение. Я мало чем отличалась от брата. Вдруг в пустоте за окном вспыхнул слабый красный свет, почти незаметный из-за пожирающей его темноты. Я обернулась. Брат теперь смотрел мне в лицо.

— Доченька, сядь на место и подожди с нами своих сестер.

Губы брата двигались, но звука не было.

— Бриджет?..

Я неожиданно поняла, что он говорит одно и то же слово. Снова, снова и снова. «Иди».

— Бриджет, делай, что говорит тебе твоя мать, — подал голос отец.

«Иди». «Иди».

Я медленно и тихо двинулась к двери.

— Бриджет. Сейчас же сядь на место.

«Иди». «Иди». «Иди».

— Бриджет!

Я рванула дверь на себя, за спиной раздался крик, больше похожий на смешение звука циркулярной пилы и скрежетания металла по стеклу. Я сделала шаг в темноту, и дверь за моей спиной закрылась.