Bandileros - Мета-Хоббит [СИ]

Поэтому я создал себе новый доспех, специально для сражения в экстремальных условиях — из сплава мифрила и галворна, расписанного рунами на валарине, и каждая его частичка была зачарована на защиту от тёмных сил. Высота доспеха — два с половиной метра, очень немало. Сильнейшие зачарования — это лишь полдела, доспех имел прочность лобовой танковой брони, если не больше, и был тяжёл. Его мощные двигатели располагались в наспинном ранце.

Это самый тяжёлый из доспехов, которые я когда-либо делал, при этом я не терял в нём ловкости и скорости. К доспеху прилагалось оружие — два одноручных меча, созданные из чистого мифрила, зачарованные на изгнание.

Вот с такой экипировкой, обряженный в белые сияющие от магии и рун, доспехи, я и обрушился сверху на крепость Дол-Гулдур, видя какое-то оживление там. Мой клинок с размаху ударил по настоящему призраку и тот пронзительно завизжав, распался облачком пыли. Зло прямо таки витало здесь, собираясь вокруг крепости, так что летя сверху, я замечал, как местность вокруг крепости чернела и вымирала.

Злое место. Рухнул я на какую-то площадку, где кишмя кишели призраки — тёмные твари, призрачные доспехи, которые то и дело мелькали со всех сторон. Элронд и Саруман отбивались от них, а Галадриэль склонилась над Гэндальфом. Новые призрачные твари появились около меня, рядом, атаковали своими клинками, но те лишь высекли искры в броне. Моя контратака была стремительной, но они исчезали, уходя в мир духов. Это было… Неприятно. Нужно было найти эффективную тактику уничтожения.

Например — магия. Я залез в меню спеллкаста и нажал на создание нового заклинания. Из списка эффектов выбрал — Молния и «Разрыв Души». Одно применение спелла стоило мне тридцати ОМ. Но это того стоило — как только заклинание было добавлено, я вытянул руку и применил его. Под влиянием изгнания молния приобрела белый цвет и ударила в призрачную тварь, которая мгновенно растворилась, следующая получила так же.

Подобравшиеся слишком близко были атакованы — скорость у меня позволяла подловить призраков, но для этого приходилось отвлекаться от обстрела их изгоняющими молниями.

Призраки напали на меня, я ответил им тем же, ударив по ним мечом, одно касание — и враг уже исчезает. Изгнание нежити прерывало существование той жалкой магической силы, что составляло аналог души нежити.

Мне пришлось проявить изрядное мастерство, чтобы двумя клинками отбиться от нежити, при этом упокоив окончательно четыре десятка призраков. Саруман, как я заметил, был так же быстр и смертелен для них — его посох сверкал белым светом, так же изгоняя призраков. Как и меч Элронда.

Мы теснили врага, как вдруг, к нам пожаловал целый Саурон. Собственной персоной, в вихре огня, чёрная фигура в доспехах, с отвратительным замогильным голосом. Он начал вещать свою речь, а Элронд метнулся к лежащей на полу Галадриэль.

Я же встал рядом с ними, готовясь отразить удар — вихри тёмной магии разбивались о мой доспех, не в силах его преодолеть. В это зачарование я вложил всю свою магию, в каждый из сегментов доспеха, лучше просто невозможно зачаровать. Да и силы доспеха происходят от Дьюсфорса. И я надеялся только на то, что Дьюсфорс, вернее зачарование через него, защитят меня от Саурона. Ежели написано янтарным по чёрному — «Защита от темномагических воздействий», то так оно и должно быть!

Я готовился к отражению атаки Саурона, он уже давил магией неслабо. Скотина такая.

Наконец, Галадриэль очнулась и начала контратаку, применяя свою особую магию слов, приказала ему возвращаться в пустоту, из которой пришёл. Саурон дрогнул и убрался подальше. Я его понимаю — незачем тут оставаться, если уже полдела сделано — армии орков собраны, осталось только совершить выход в свет и официально заявить о своём возвращении.

Галадриэль упала прямо в объятья Элронда.

— Нас обманули, — она была реально слаба. Я решил помочь, чем смогу, вонзил оба клинка в каменный пол и подошёл к ней, протянув правую руку — заклинание «Восстановление» — комплексно восстанавливает здоровье, выносливость и магию. С моей руки сорвался золотистый свет, который перекинулся на эльфийку, которая с недоумением посмотрела на меня. Да, доспех, который я носил, был довольно массивным и страшным.

— Дух саурона выжил, — продолжила она.

— Но был изгнан, — веско заметил Саруман.

— Я бы не был на вашем месте столь уверен в победе, — я не снимал заклинание восстановления, продолжая лечить Галадриэль, — Зачем Майрону приходить в эту древнюю крепость? Он умён, умнее любого из вас, — довольно неприятно такое слышать, но… потерпят, — Он мог просто отвести все свои силы отсюда, или подставить в качестве главаря какого-нибудь большого и сильного орка. Но он явился сам. Силы, которые набросились на вас — явно недостаточны, чтобы победить. Он мог призвать вдесятеро больше призраков, но не сделал этого и явился очень картинно, когда вы были измотаны сражением…