Роман Суржиков - Кукла на троне

Кайр Джемис встретил их мечом и отшвырнул назад. Из леса появились новые всадники. Уже целая дюжина, да только число не имело значения. Мост узок, пройдешь только по одному. Вот они и шли по одному, а Джемис держал их. Знатный он был воин, Праотцам на радость. Но мы все понимали, что конец ему: за три минуты канаты прогорят, и мост рухнет. А чем помочь? Черт знает! Ни арбалетов, ни луков не осталось! Хоть палками бросай…

Тут я услышал женский визг. Это Гвенда смотрела на Джемиса и кричала так, будто родного ее сына убивают. Марк схватил женщину, встряхнул за плечи:

– Тихо! Не мешай ему!

А Гвенда вцепилась в ворот Марка, в бороду, в лицо:

– Помоги! Спаси!.. Дай!..

– Что дать?.. – не понял Марк. Оттолкнул ее, тут сообразил: – Предмет?

– Да-ааай!..

Он сунул браслет ей в руку. Гвенда затихла. Поднесла Предмет к лицу, к самым губам, будто для поцелуя. Закрыла глаза и неслышно шепнула что-то…

Тут я забыл про мост и про бой, потому что браслет засиял лунным светом и сказал два слова:

– На связи.

* * *

Здравствуй, Боже!

Это раб твой Стенли беспокоит, а со мною еще Фрида – женка. Мы хотим у тебя испросить совета. Очень уж нам неясно, как мудрее поступить.

Но сначала бьем челом о землю и нижайше благодарим тебя. Снова ты все наилучшим образом устроил, и снова тепло от твоей заботы! Вчерась приходили к нам солдаты, да не простые какие-то, а кайры самого герцога. Но не тронули ни избу, ни овец, а напротив – по-доброму с нами говорили и потом еще дали денег! Об этом и хочу рассказать тебе, Боже.

Явились они около полудня, числом была их святая дюжина. Одиннадцать – серые, крепкие, невзрачные; шестеро – красно-черные, в меховых плащах да с мечами дорогими. А на груди у каждого нетопырь со стрелой в когтях – это, Боже, герб нашего герцога. Вот один из красно-черных подскочил к нам с женкой и как закричит:

– Вы, крестьянские скоты, графу помогаете?! Вы – с предателем заодно?!

Но я не дрогнул, ибо знал: ты, Боже, не дашь нас в обиду. И верно: кайр постарше вышел вперед, одернул молодого.

– Остынь, – говорит, – никакие они не предатели, а обычные пастухи. Плевать им на графа с его изменой. Правду говорю?

Это он меня спрашивает, и я в ответ:

– Так точно, ваша милость, еще как плевать. Тьфу-тьфу.

– Вот и ладно, – говорит старший кайр. – А мы к тебе, пастух, с таким делом. Неделю назад тут неподалеку была стычка: горстка людей герцога против отряда изменников. Не видал ли ты чего?

Отвечаю:

– Как же не видать? Еще как видал! На моих собственных глазах один воин испустил дух.

– Из графских, надеюсь?

– Простите, ваша милость, но нет. Из ваших, с нетопырем на гербе.

– Покажи, где лежит.

Ну, оделся я потеплее и повел кайров в ту самую рощу. Думал, не найду уже покойничка, ведь снегу-то прибавилось… Ан нет, заметил: вон он лежит, бедолага. Подошли мы, перевернули. Старший кайр глянул в лицо мертвецу и весь потемнел. Сказал горестно:

– Вот оно как бывает: дважды из Запределья вернулся, дважды из идовых когтей выскользнул – а умер в родных горах от меча изменника.

Молодой кайр тем временем ко мне подскочил:

– Ты что же не похоронил героя?!

– Рядом еще бой шел, не время было за лопату браться. Да и я понадеялся, что ваши победят, а не графские. Тогда бы они о товарище-то позаботились…

– А больше ничего о той стычке не помнишь? Не видел ли что-то особенное?

Тут я замялся. Сказал:

– Нет, больше ничего такого.

– Ладно, пастух, и на том спасибо. Благодарим тебя, что помог разыскать тело славного кайра.

Так сказал ихний старший и дал мне три монеты. Три золотые монеты, Боже! Самые настоящие! Потом погрузили они покойничка на лошадь и уехали себе.

Мы же с Фридой с тех пор в сильном волнении. Не знаем, как поступить. Помоги нам, Боже, посоветуй! Фрида говорит:

– Если бы ты, дурошлеп, отдал тем воинам браслет – они бы нам не три монеты, а все тридцать отсыпали! Да к тому же, они ведь от самого герцога! Кто мы такие, чтобы герцогу врать?

А я говорю:

– Чучело ты глупое! Герцог – не Бог! Это Бог нам послал браслет, вот Богу и верну, если ему вдруг такая надобность выйдет. А герцог или даже король пускай не мечтают!

На что Фрида мне отвечает:

– Почем знаешь, что не Бог этих воинов прислал? А если это он так проложил им дорожку, чтобы они прямиком к нам заехали? А если это Бог их надоумил в нашу дверь постучаться?