Сергей Плотников - Аколит

– БЭНГ!

Я подхватил метатель и едва удержал руку: белка с торчащим из глаза дротиком продолжала обгладывать добычу, словно ничего не случилось. Десять секунд, пятнадцать… тридцать! Не прекращая жевать, чудовище завалилось на бок.

– Завтра возвращаемся к кротам, – не опуская руки с оружием, предупредил напарницу я. К чёрту приключения.

Крот – животное маломобильное, и их колония по эту сторону от вала, где мутация сама собой произойти вроде бы никак не могла, вызывала у меня теперь… определённые подозрения. Стоило лишь немного задуматься. И чем больше мы били кротов, тем сильнее подозрение крепло. Если открытые воронки можно было обнаружить визуально и обойти, то замаскированные ямы представляли определённую угрозу для всех. В ареале обитания подземных тварей Вспышку я вёл исключительно на поводу, потому что в отличии от Тани она не могла определить пустоту впереди по еле заметным колебаниям почвы. Моя белая любимица была умной девочкой, но не настолько, чтобы сравниться с полноразумным живым оружием. Те же проблемы, что и моя ездовая химера, испытывали и изменённые, отчего местные твари территорию муравьиных кротов аккуратно обходили стороной. Исключение иногда составляли горные овцы, тупые, но умеющие перескакивать с дерева на дерево, и белки-мутанты, способные вообще не спускаться на землю. Белка, кстати, местными величалась как “Гигантская мысь*”, уж не знаю, почему так. Лично я после увиденного приклеил бы твари заслуженное названия “белки-раптора”, но, понятное дело, в этом мире кроме меня “Парк юрского периода” никто не смотрел.

[*Мысь – старославянское название белки. Разумеется, местные жители используют другое слово, но для русского текста автору пришлось подобрать подходящий по смыслу аналог.]

Остальные мутанты, по незнанию или ошибке забредавшие в гости к кротам, обычно довольно быстро заканчивали свою жизнь в яме. Причём чаще падали в открытые, не замаскированные ловушки – их тупо было намного больше. Кроты радовались свежему мясу… и шкурам, костям и требухе тоже – сжирали всё подчистую. Кстати, я выяснил, из-за чего подземные мутанты обрели такую стойкость к травмам головы: ведь именно голове прежде всего доставалось, когда их зубы вгрызались в ноги или брюхо не желающей умирать жертвы. Способность отрастить себе заново фактически новый мозг – это, я скажу, что-то с чем-то, столь мощную регенерацию я видел только у нарийцев… что, опять же, только укрепило мои подозрения. Колония подземных грызунов-монстров была искусственной.

Скорее всего, это была идея одного из Повелителей Жизни: создать живое, самоподдерживающееся и самовосстанавливающееся “минное поле” – как раз в их духе. Город от медленно расползающейся колонии мутантов надёжно прикрывало водохранилище, а корректировку излишней численности тварей можно было и на охотников повесить. В общем, дополнительно прикрыли волноопасное направление, дёшево и сердито: всего-то и надо было сделать вылазку на территорию Шрама и вытащить оттуда сколько-то живых особей. Опять же, в эту теорию укладывалось то, что худо-бедно, но охотиться на муравьиных кротов учили . Продавали специальное оружие, давали общее представление о процессе – прямо тепличные условия какие-то. С другой стороны, мне ли жаловаться? Точно не мне.

Если первый день получился откровенно неудачным, то за второй я не только отбил все расходы, закупил новое оборудование и расходники, но ещё и сверху заработал примерно столько, сколько у меня выходило за дневной рейд в Эрсте. И каждый последующий день приносил мне всё больше и больше золота в мой карман. Даже если я следующие полгода буду бить исключительно этих грызунов по неделе в месяц – не только смогу полностью закрыть планируемые расходы на третий курс, ещё и неплохо так финансовую подушку набью. Ну или смогу купить и вооружить ещё одну разумную химеру! Хотя нет, это я, пожалуй, хватанул лишку. Но вот купить Тане и Роне по собственной скоростной ездовой химере точно смогу. Или купить одну, но боевую?

Эффективность охоты мне позволили повысить настолько простые (правда, не дешёвые) приспособления, что даже смешно. Мощная пружина и портативная ручная лебёдка для троса. Пружина, вставленная между якорным деревом и лебёдкой, гасила рывки крота – теперь мне и Тане не приходилось выкладываться на полную, пытаясь сначала вовремя перехватить трос а потом его удержать. Лебёдка – гарантированно вытащить извивающуюся тварь исключительно моими силами. Вроде ничего такого, но отдых между бросками позволил волкодевушке значительно повысить точность метания гарпуна.