Сергей Плотников - Аколит

Именно демонстрации знаний от меня сейчас и собирался потребовать завкафедры нормальной физиологии. Причем именно демонстрации – то есть выполнения лабораторных работ. Примерно половина виталистов, занимающихся обучением студентов, на поверку оказалась нормальными людьми, с пониманием принимающих мой особый статус. Экзаменации у них после формальных ответов на вопросы больше походили на непринуждённые беседы, где обе стороны обменивались опытом (мой, разумеется, ни в какое сравнение с опытом препода не шёл), я обычно узнавал массу того, что в учебниках не пишут, а принимающий испытание убеждался, что я действительно понимаю, о чём говорю. Три-четыре часа за чашкой чая – и мы расставались довольные друг другом. В остальных случаях приходилось идти по длинному пути.

– Готов приступить к выполнению лабораторных работ, – я постарался, чтобы мой голос прозвучал как можно более ровно. Что-что, а в любимую офисную игру “правила есть правила, и не нам их менять” за время работы на Земле играть я научился отменно. Не люблю, но умею. Предписание о заочном обучении у меня от декана. Хочешь поспорить о возможности получения студентом зачёта по предмету, несмотря на все выполненные экзаменационные требования? Спорь с Вирном Нессарийским. Я же – только “за”, чтобы сделать “как надо”… Ч-чёрт! Опять дня два в трубу. Это в лучшем случае. Как будто мне заняться больше нечем…

В принципе, в лабах ничего особо сложного нет, как нет и какого-то там исследовательского компонента. Требуется просто воссоздать описанный в учебных материалах эффект, либо соблюсти условия эксперимента и внятно объяснить полученный результат – и то, и другое возможно только при понимании сути работы. Всё. Если оборудование учебной лаборатории исправно, а методические указания прочитаны вдумчиво и внимательно – никаких проблем нет. Минус один – времени на все эти правильные действия в правильной последовательности тратится более чем порядочно. Правда, взамен отрабатываются практические навыки, которые никогда лишними не бывают. Но если соответствующий опыт уже есть…

– Это хорошо, что готовы, аколит, – собрал в стопку листочки с пометками завкафедры, перед этим наградив меня долгим взглядом. Видимо, стоило промолчать и дать экзаменатору высказаться. – Сдавать будете моему заму по учебной работе, у него же возьмёте расписание, когда лаборатории кафедры свободны и методические материалы в наличии. Помощников изыщите себе сами… ну или присоединяйтесь к одной из нормальных учебных групп на выбор, я не против. Правда, вам всё равно как-то придётся закрыть задолженность по работам за полгода пропусков…

– Помощников? – дождавшись паузы, переспросил я. Это что-то новенькое.

– Возможно, молодой человек, вы смогли заметить , когда готовились сдавать теоретические экзаменационные испытания по моему предмету, что оный предмет называется “Физиология человека”, – опять этот тон. – Лабораторные эксперименты проводят обучающиеся над обучающимися…

Твою ж мать.

До сего дня вся моя учеба протекала предельно утилитарно: книги, книги, книги, конспект (упорядочить прочитанное в голове легче, когда сначала упорядочил на бумаге), потом – сдача экзаменации. Учебный год в Университете Нессарии больше земного – зимних каникул нет, зато нет и как таковой зимней сессии. А вот летняя – есть, но к ней уже до половины предметов сдано по мере окончания их учебной программы. Пустых часов и дней в расписании при этом не появляется – на место закончившегося курса ставится новый. Таким образом за первый год обучения нужно изучить и получить зачёт по двенадцати предметам, но летом экзаменаций будет только шесть, все остальные “размазаны” по календарю. Второй учебный год – картина та же, только предметов всего одиннадцать.

Как нетрудно сосчитать, мне к следующему лету для успешного продолжения учёбы нужно было получить зачёты за двадцать три предмета. “Было”, потому что за одиннадцать я уже получил. Очень хороший результат, достигнутый к началу зимы! Достигнутый прежде всего за счёт того, что некоторые преподаватели отнеслись ко мне лояльно, я смог вместо сдачи практических занятий компенсировать траты времени на посещение “Новых горизонтов” ранее, и на еженедельные командировки в Эрст теперь.

Практикумы в виде лабораторных я отрабатывал так же, как и сдавал экзаменации: скопом. Растягивалось всё обычно, как я уже говорил, дня на два-три, зато получалось наконец получить заветную запись в ведомость и сразу вычеркнуть ещё один пункт из своей диаграммы Гантта на стене. Нагрузка, с одной стороны, была просто адская – после консультации с врачом я теперь чётко понимал: на Земле, без своей Стихии и Печати, я бы не потянул ни в восемнадцать, ни в тридцать пять, как бы мотивирован не был. А с другой стороны… Магия.