Сергей Плотников - Баронет [СИ]

Налетали когда-нибудь лицом на паутинку на улице по осени? Невесомая, невидимая нить, почти неощутимо натягивающаяся по коже — и немедленно рвущаяся раньше, чем успеешь осознать, что случилось. Вот то же чувство — только «паутинка» не рвалась. Прежде, чем я успел определиться с ощущениями, впереди раздался слитный вздох.

Меч в руках недо… будущего паладина светился. Но не так, как светит алхимическая лампа или факел. Чёрт, сложно объяснить: с одной стороны, глаза не видели изменений, а с другой — я отчётливо понимал, что клинок в руках рыцаря белый . Белее чем снег, белее белого, даже белее самой фигуры Валериана. Давление на лицо усилилось, я стал чувствовать его и другими, менее чувствительным к касаниям частями тела — и одновременно видимая и невидимая одновременно белизна стала расползаться от рыцаря-клирика вокруг. Захватила служек за спиной, мгновенно выбелив фигуры, чуть запнувшись, заполнила Эдмонда и Сэмюэля, дотянулась до стен… И я не поверил своим глазам! Масляные лампы на стенах успели порядком закоптить камень над местом крепления, да и сами стеклянные колбы особо чистыми я бы не назвал. И там, где белизна стихии Света касалась стен — грязь отпадала, осыпалась невесомой пылью. Заблестели полированной бронзой ёмкости с маслом, стёкла стали кристально-прозрачными. А тем временем бело-бесцветная волна дошла и до меня. Дошла… и обтекала, не в силах пройти границу кожи. Ставшая контрастно-видимой зелень моей собственной Стихии, словно залившая моё тело, не давала ей пройти. Тут я сообразил посмотреть вокруг — и вздрогнул: люди в зале разделились на тех, кто полностью окрасился белизной, и тех чьи фигуры остались тёмными. На моих глазах мужчина, что с ожиданием прислушивался к себе, совсем уж напрягся — и волна церковной Стихии полилась в него, отражаясь на лице блаженством пополам с тяжестью усилий. Всё больше и больше людей становились «белыми», словно прозрачными, оттого всё ещё тёмные проступали друг через друга. Впереди мелькнул зелёный всполох, и я увидел себя словно со стороны: человек слабо зеленел Жизнью. «Необученный одарённый» — словно молния мелькнула догадка. В ту же секунду зелень сдалась. Я заполошно обернулся к Маше и увидел совсем уже потрясающее зрелище: Свет словно выдавливал из её тела Жизнь обратно в Печать, заставляя линии последней полыхать особенно ярко…

— Да будет Его благословение с нами! — воззвал усталым голосом Вал, и всё закончилось: зелень хлынула от Печати по телу моего оруженосца, быстро теряя накал, моё собственное тело тоже «потухло». Где-то впереди мигнула слабая зелёная вспышка — и пропала. Судя по всему — это был конец литургии: народ задвигался, послышались голоса. Милана, стоящая рядом со мной, отмерла, звучно высморкалась и удовлетворенно кивнула.

— Ну вот, совсем другое дело.

Карина промолчала, но и ей явно стало лучше. А вот Мариша…

— С тобой всё в порядке? — спросил я, видя на её печати сигнал, соответствующий проблемам в области шеи. Не очень сильным, слава Св… слава богу проблемам.

— Горло вдруг заболело, — негромко призналась рыцарь.

— Значит, тоже больна была, только зараза себя никак не проявляла, — авторитетно вмешалась блондинка. — У меня так тоже было, когда Вал только приехал и мы на первое служение попали. Папа даже потащил к Мастеру Марату меня, денег не пожалел, но тот сказал, что нарывы вскрылись или что-то вроде того, и надо ждать, пока заживут. Предлагал прижечь, чтобы быстрее, но я испугалась, так перетерпела.

— Понятно-о… — протянул я, только чтобы не молчать: мысли были заняты другим. Вот опять: достаточно рядовое событие буквально взорвало уже выстроенную картину моего видения этого мира. Сначала пиромант постарался с утра — а теперь личинка паладина добила. Теперь опять нужно долго и аккуратно выяснять — это вот что такое сейчас было?!

Пока я старался привести в порядок свою картину мира, народ начал постепенно покидать зал. Слуги уже полностью рассосались — их от дел никто не освобождал, а вот благородным особо торопиться, в основной массе, похоже было некуда. Не торопился и я, потому заметил, как слева мелькнул серый плащ с гербом. А через секунду я вдруг понял, что не просто «с гербом» — а точно таким же, как у меня.

— Кара, это тот, о ком я думаю, — указал я глазами девушке на проходящего мимо человека.

— Да, — та скривилась. — «Баронет» Васт.

— Ну-ка пойдём, пообщаемся с родственником, — решил я. Метафизическим противоречиям нужно время улечься в голове — а я пока займусь, как выразился Марат, «чем-то более приземлённым». Я ведь ещё не маг, в конце концов. Посмотрим, что ты за птица такая — двоюродный дядюшка.