Мэри Стюарт - Людо и звездный конь [litres]

– Да так, ничем существенным, – томно протянул дракон, – тут листочек, там сухая травинка… сущие крохи… Видишь ли, я так стар и медлителен, что, покуда я спущусь со ствола, лучшие кусочки достанутся другим.

– Другим?

– Этим славным созданиям, – ответил дракон. – Почему бы им не получать все самое лучшее?

И скупая слеза выкатилась из красного глаза.

Людо обернулся и увидел, что на лугу пасутся овцы, а с ними – беленькие шаловливые ягнята. Овцы явно старались держаться от дерева подальше, и даже ягнята играли в «Царя горы» на пригорке в дальнем углу луга.

– Такие славные, – продолжил дракон, – такие юные и невинные, такие нежные и мягкие… Разумеется, ты можешь сорвать мое яблоко, только не ешь его сам, а предложи кому-нибудь из этих бедных голодных созданий…

– Едва ли это будет правильно, если яблоко обратит их в камень, – возразил Людо.

– Да я пошутил! – воскликнул дракон, и его чешуя задребезжала, словно камыши под ветром. – Это всего лишь шутка. Яблоки совершенно безобидны. Совершенно, совершенно безобидны. Просто сорви его и подмани ягненка… можно двух, если пожелаешь. А еще лучше – нескольких. – Из пасти дракона по стволу скатилась длиннющая капля слюны.

– Нет, нет, не надо! – резко гаркнула сова сверху. – Не трать время на ягнят, лучше сорви мое яблоко, выбери любое и положи на землю в тени дерева, чтобы полевые мыши могли его достать… Бедные крошки, целый день носятся на солнце в поисках сухих корешков и семян.

И тут Людо заметил их: мыши и впрямь копошились в залитой солнцем траве, но никогда, никогда не приближались к дереву.

И хотя Людо прежде не видел драконов, он хорошо знал повадки сов – что бы они там ни говорили, а ни одна сова не откажется отобедать полевой мышью. Нетрудно было догадаться, что, как и сова, дракон хотел его одурачить, а сам только и думал, как бы полакомиться ягненком.

– Боюсь, лучше мне этого не делать, – вежливо промолвил Людо, – но, если не побрезгуете куском хлеба, у меня немного осталось.

Людо вступил под тень дерева.

И тут случились сразу три события.

– Он мой! – гаркнула сова, слетела с ветки и вцепилась когтями в воротник Людо.

– Он мой! – прошипел дракон и, гремя чешуей, в мгновение ока сполз с дерева и обвил ногу Людо.

– Нет, мой! – раздался незнакомый голос.

Рядом с Людо промелькнула огромная тень: четыре мощных копыта, могучее тело, покрытое золотистой шерстью, и рога, закрученные в спирали, словно раковина улитки. Самый большой баран из всех, каких доводилось видеть Людо, обрушился на ствол всего в сантиметре от драконьего хвоста. Бабах! Спелые золотистые яблоки градом посыпались с дерева на Людо, дракона и сову, тяжелые, словно ядра. Дракон выругался довольно грязно, отпустил ногу Людо и забрался обратно на дерево, тяжело дыша. Его раздвоенный язык высунулся наружу, а красные глазки тревожно стреляли из стороны в сторону. Сова, как истинная леди, пробормотала: «Ах, простите». Затем взлетела на ветку, оставив в воздухе несколько перьев, и принялась вертеть головой туда-сюда, туда-сюда, стараясь не встречаться ни с кем глазами.

Овен отошел от дерева, тряхнул головой (хотя удар, кажется, не причинил ему никакого вреда) и посмотрел на Людо.

– Итак, мальчик, говори.

Разумеется, Людо знал, кто перед ним: Овен, господин Дома. Не знал он только, что это Златорунный баран, за чьей шкурой однажды отправятся в поход отважные мореплаватели. Или уже отправились, и было это сотни лет назад. Точно сказать нельзя, потому что в звездной стране, по которой путешествовал Людо, нет времени в нашем понимании. Но Овен был велик и прекрасен: его лоб широк, как щит, и крепок, как таран. Он мог бы одним легким толчком вернуть Людо в Дом Рыб. Поэтому Людо, стоя перед ним и стараясь не тереть ногу в том месте, где драконье прикосновение прожгло дыру в штанах, почтительно отвечал:

– Если вам угодно, ваша милость, я Людо и сопровождаю моего коня Ренти вслед за Солнцем.

Овен склонил голову набок и, казалось, размышлял. У него были желтые глаза, как у Козерога, но не такие холодные. Если очень сильно задуматься, можно было увидеть в этом величественном создании золотистого барашка, каким он был когда-то, резвящегося среди ромашек посреди залитого солнцем луга. («А вот Козерог никогда, никогда не был молодым», – подумал Людо.)

– И ты молишь меня разрешить тебе беспрепятственно проследовать через мой Дом? – сурово спросил Овен.

Разумеется, Людо сказал бы иначе, но это звучало лучше, чем: «Пожалуйста, не троньте меня и дайте пройти дальше».