Олег Митрофанов - Проклятое дитя. Дилогия [СИ]

В то время как все остальные короли и королевы эльфов представали в образе благородных леди и джентльменов, что были окружены цветами и зеленой аурой жизни, образ Керрилада был больше обогащен не только красным цветом огня, но также и кроваво красным цветом, что символизировал не иначе как реки крови, что скоро прольются по одному лишь его приказу начать войну. Зеленого же цвета, что означал саму эльфийскую природу и жизнь, вообще не было видно.

Керрилад медленно шел, бросая на каждую из картин всего лишь один мимолетный взгляд, а потом сразу переходил к другой картине, пока, снова не посмотрев на нее краткий миг, приступал к следующей.

Остановился он только тогда, когда очередь картин дошла до того момента времени, что изображали правление Керрилада. Он остановился перед своим собственным изображением и спросил: “Именно таковым меня запомнят люди? Мог ли я стать таким же хорошим правителем, как и все те, кто был до меня? Ах, если бы я послушал тебя, отец. Я сожалею!”

После краткого лицезрения своей собственной персоны, что выглядела как огромный эльф, что поднял свою огромную ногу для того, чтобы растоптать не только людей и эльфов, но также и зверолюдов. На этом холсте также были изображены и демоны, что в страхе убегали от Керрилада вместе со всеми остальными расами, забыв о своих старых обидах и вражде, ведь под угрозой тотального уничтожения в лице Демона-Бога Керрилада все эти расовые отличия были столь незначительные, что никто о них даже и не задумывался.

“Какой смысл различать муравьев по цветам или другим усикам?” – спросил Керрилад в тот самый момент, как оторвал свой взгляд от картины: “Художники приняли эти мои слова и решили изобразить на картине не только 2 расы, что я потребовал изобразить, но также и все остальные расы. В небесах небожители, в подводных глубинах русалки и рыболюди, а все остальные расы просто бы не поместились на данную картину, но так даже лучше. В конце концов в этой войне мы не победим”

После этого Керрилад перевел свой взгляд немного вправо, туда, где располагался все еще пустой холст, что в будущем будет изображать следующего правителя эльфов, после Керрилада, и сказал: “Айлиния! Вот и настала эта пора! Что мне делать, скажи, прошу! Кто станет хорошим правителем после меня? Кто сможет справится с грузом ответственности и недовольства, что свалится на следующего правителя эльфов? Айва слишком добра для подобного! Она не сможет справится с этой задачей, а Айвэ также недалеко от нее ушел! Что мне делать, скажи, прошу!”

После этого закрыв глаза на пару секунд, а после открыв их он сказал: “Почему я покинул свой родной дом сотню лет назад? Почему я не послушал отца? О Айлиния, я так виноват перед тобой! Прости меня!”

* * *

Как только принцессу Айву доставили в столицу Келленрад, ее, разумеется, сразу же отправили в королевский дворец для встречи со своим отцом, Керриладом.

Айва даже не успела помыться с дороги, так как знала, что Керрилад не станет заставлять себя ждать, а потому он даже может завалится к ней в ванну и начать расспрашивать ее обо всем, что случилось с ней за последние 2, а то и 3 месяца, что Айва провела вдали от своего отца.

Разумеется, такая перспектива не очень нравилась Айве, а потому она решила сначала поговорить со своим отцом обо всем, что он пожелает узнать, разумеется об Алане и Дрейке она будет помалкивать или стараться врать как можно более убедительнее, а уже после отправится по своим делам, например, в ванну или еще куда-нибудь, например, к брату.

И вот долгожданное появление Керрилада свершилось. Он собственными руками распахнул дверь в покои принцессы Айвы, ведь в их разговоры, по личному приказу Керрилада, никто не имел право вмешиваться, даже стражники и служанки, ведь наказанием за неповиновение служила казнь через сдирание кожи.

“Айва! Ну наконец-то ты вернулась ко мне!” – сразу же начал с волнением в голосе говорить Керрилад: “Зачем же ты убежала, глупенькая? Я так волновался за тебя! Не смей больше так пугать своего отца!”

“Отец, я…” – попыталась Айва что-то сказать Керриладу, но не смогла, так как он подбежал к ней на очень большой скорости, что даже Алан бы не смог оставаться несерьезным при виде подобного, и обняв ее сказал.

“Как хорошо, что с тобой все в порядке. Ты просто не представляешь, что бы я сделал, если бы ты вернулась раненой или того хуже”

Сейчас Керрилад был похож на настоящего отца, что ради своих детей готов был перевернуть не то что половину мира, а целиком и полностью весь мир, но не стоит забывать, что этот самый любящий и заботливый отец, что в данный момент обнимает свою потерянную на несколько месяцев дочь, является никем иным, как тираном, что заставляет приносить свой народ кровавые жертвы для удовлетворения своих амбиций, которые были ведомы только ему.