Вадим Степанов (СИ) - По следам мечты [СИ]

И ведь была еще возможность все исправить: позвонить исполнителю, отменить все. И шут с ними, с деньгами, я бы остался при своем. Но она не оставила мне шанса все исправить.

Через две недели, проведенных с бывшим женихом и мамой на даче, Саша вернулась в город. Она была светла и радостна, словно не от этих людей она сбегала ко мне, словно не было всех эти сложностей и проблем. И меня это злило. Не до истерики, не то чтобы нельзя было сдержать. Но я не понимал: как можно ходить по одним и тем же граблям вновь и вновь. Денис уже был не "моральный урод", а - "запутавшийся". Мама тоже перестала быть монстром, продающим свою дочь за блага, а лишь заботливый родитель, который "просто меня очень любит". И все же я молчал. Бесполезно объяснять человеку, что он не прав. Это в нас с детства заложено. Пока ребенок не обожжется, он не поймет, что такое кипяток. Я мог лишь ждать, когда моя любовь до всего дойдет сама. Я не сомневался, что те люди, от которых она пыталась спрятаться, не смогут вечно притворяться хорошими. Дьявол не умеет скрывать своих намерений долго, и очень скоро проявится. Хотелось, конечно, чтобы поскорее.

Саша по-прежнему жила со мной. Целую неделю. А потом случился наш первый кризис. И если бы я знал, что он станет и последним, то, возможно, повел бы себя иначе. Но все идет как идет, и никогда ничего просто не бывает.

Это случилось утром в воскресенье. Собиралась гроза. Мы пили утренний кофе с остатками пиццы. Саша задумчиво ковыряла пластиковой вилкой вялый анчоус, а потом вдруг подошла к окну, и спиной ко мне стала говорить.

- Денис предложил мне поехать с ним в Москву. Ты только выслушай, хорошо, и не перебивай. Я давно уже собиралась сама, но с ним удобнее. Там у меня остались друзья, связи. Мне это нужно. Это ненадолго, может быть, на неделю или две. Появилась возможность поработать на бэквокале с одним крутым артистом. Если все сложится, я, наконец, смогу заняться профессионально тем, о чем всегда мечтала.

Что я мог ответить? Я чувствовал как закипает гнев в груди, и понимал, что его нельзя выпускать. Я молча смотрел на ее спину, думая о том, что возможно именно этот образ будет меня преследовать всю жизнь.

- Что ты молчишь? - спросила она и повернулась.

- А что я могу сказать? Ты ведь уже все решила.

- Я знала, что ты не поймешь.

Ее движения стали дергаными и неуверенно сложными. Саша снова отвернулась к окну, затем почти сразу повернулась обратно. Потом она подошла к столу, взяла свою кружку с кофе и направилась к раковине, но, не дойдя до нее, остановилась и снова обратилась ко мне:

- Что мне тут делать? - было сказано слишком громко и эмоционально. - Я сдохну в этом болоте. Так и буду развлекать пионеров на выпускных, и выступать на местных праздниках. Разве я об этом мечтала? Там есть возможность, там есть все. А здесь... Здесь я просто состарюсь и умру, так и не узнав каково это - следовать за мечтой.

- Да, разве ж я против, - вспыхнул я. - Разве все эти наши разговоры не дали понять, что я тоже хочу, чтобы у тебя все получись. Да, развитие, стремление - я все это понимаю. И все поддерживаю. Но почему ты едешь с ним, а не со мной? Почему меня не зовешь? Или для меня нет места в твоей мечте?

- Я не могу тебя сейчас взять, - сказала она вдруг севшим голосом. - Потом, когда у меня уже будут деньги, будет возможность снять квартиру. - Продолжая говорить, она дошла до раковины и поставила в нее чашку. Я снова видел только ее спину.

- Почему я не могу ее снять для нас?

- Я же знаю сколько у тебя осталось, - Саша повернулась и подошла ко мне. Она положила мне руку на лоб, словно пыталась узнать температуру. - Нам не хватит этого. Даже если мы сможем жить где-нибудь на окраине, в жутких условиях, нам нужны будут деньги на проезд, нужно будет на что-то питаться. Писатель, который не издается, и певица, которая нигде не выступает - мы с тобой много навоюем вместе.

- А, видимо, с твоим бывшим, оборону держать будет легче.

- Дурак, - Саша отняла руку от моего лба и снова отошла к окну. - У нас с ним больше ничего не будет. Он просто хочет мне помочь. Как друг, понимаешь? Он все равно все время в разъездах, а у меня хотя бы будет где жить первое время.

- Тогда, может, мы вместе поживем у твоего друга?

- Ром, - Саша повернулась, - ну ты же все понимаешь.

- Да, - настала моя очередь двигаться, - я все слишком хорошо понимаю.

Лестница уже стояла у люка, и я просто поднялся по ней, чтобы оказаться под пасмурным июльским небом. Ветер ворвался в мои легкие освежающим коктейлем, дурманя запахом озона и остывающей крыши. Я подошел к самому краю и закурил.