Вадим Степанов (СИ) - По следам мечты [СИ]

- Научу.

- Это вряд ли, - Саша поежилась. - Был у меня уже один учитель - чуть вместе не утонули. Не хочется повторять этот опыт.

Меня неприятно кольнуло упоминание какого-то давнего "учителя". Учил значит плавать? Чему еще?

- Может, уже пойдем? - сказал Кир. - Нам еще по жаре на трамвае пилить.

Кстати, да, отдельное удовольствие: душный аквариум из стекла и металла. Не было у вас клаустрофобии? Покатайтесь на трамвайчике ближе к июльскому полудню в выходной.

Но бывает, что везет. Пока стояли на остановке - жара убивала. Но приехал вожделенный рогач, и затянули облака. Стало как будто прохладнее. Добирались весело: Сокол пел Сплина, фанатка Юля нестройно подпевала, Кир и Лелик о чем-то спорили с Сашей. Я был немного в стороне, но не чувствовал себя выключенным из компании. Чего такого я мог не понять? Нет, ну бывает, занудствую, но это так - по привычке.

И лишь когда наш летний десант высадился на городском пляже, я понял, о чем говорил Сокол. Нет, сперва все было супер: искупались, все кроме Саши, чокнулись пластиковыми стаканчиками с сангрией, попели песни. Но вот потом... Я не сразу понял, чего собираются делать ребята. Но они дружно встали, взяли мяч и отошли на свободное место. Я пошел за ними.

- В стенку пойдешь? - спросил Сокол, буравя меня взглядом.

- В какую стенку?

- Мы в "вышибало" играем. Ты либо в стенке, либо выбивающий.

- Это как в детском саде? - не понял я.

- Я говорил, что ты не поймешь.

- Ну, почему..., - я оглянулся на отдыхающих, которые от нечего делать глазели на нашу компанию. Что я помню про эту игру? Одни швыряют мяч, другие с визгом разбегаются. Да, так в детском саду мы и играли. А вот эти люди будут на нас смотреть. Смотреть как взрослые дяди и тети швыряют мячиком друг в друга. Мне хотелось побороть в себе это. Саша явно была в команде, и уже нетерпеливо подпрыгивала, ожидая начала игры. Но представить, что я тоже буду там... Вспомнился зарубежный фильм и слова из него: "мужики не танцуют. Арнольд вот не танцует, он даже двигается с трудом". - Нет, не могу, - наконец ответил я. - Извини, Сокол.

- Да, ничего, - усмехнулся он с очень довольной миной и взглядом "я же говорил". Ненавижу такие взгляды.

Я ретировался на наше покрывало и закурил. Ребята разошлись в стороны и стали самозабвенно швыряться мячом. Девчонки прыгали, визжали. С удивлением я обнаружил, что к игрокам стали подходить другие отдыхающие. Они тоже включались в игру. Причем, там были и пузатые дядечки и степенные дамы, которых в резвости уж никак не заподозришь. Скоро в эту детскую забаву, казалось, уже играло полпляжа. А кто не играл, просто смотрели и смеялись. Ну, может, кроме серьезных мужчин в синих наколках, которые отдыхали чуть в стороне от всех.

Разглядывая эту идиллическую картину, стал думать, что единственный, придурок на этом пляже - я сам. Бирюк, закоплексованный, надутый чурбан. А я же себе стараюсь нравиться. А тут такое откровение. Пришлось уйти грустить в камыши, с сигаретой в зубах. И тут меня ждал сюрприз, на мои обожженный полуденным солнцем плечи легли прохладные руки Саши.

- Не грусти, - сказала она.

- Не грущу, - я повернулся к ней. - А чего ты ушла?

- Надоело, - Саша дотронулась тыльной стороной ладони до головы.

- Ты перегрелась, - догадался я. - Тебе срочно надо в воду, а то солнечный удар и головная боль до вечера.

- Да, - Саша сморщилась.

- Тогда пошли?

- Только, давай, неглубоко, - попросила она.

- Сама глубину выберешь, - ответил я, и уверенно взяв ее за руку, повел к воде.

- И без дурацких шуток, - попросила Саша, оказавшись по щиколотку в воде.

- Никаких шуток, - заверил я.

- И не брызгаться и не топить.

- Я на болвана похож? Ты явно боишься воды, и я не собираюсь ничего такого делать. Наоборот, я буду только для подстраховки, все время рядом.

Это, кажется, подействовало. Саша смело зашагала на глубину и остановилась, крепко сжав мою руку, когда вода ей уже доходила до плеч.

- Дальше не пойду, - испуганно сказала она.

- Ок, - ответил я. - Окунись, здорово же.

- С головой? - с сомнением спросила она.

- Я бы с головой окунулся.

- А если течение?

- Ну, только если Гольфстрим разбушуется, - усмехнулся я.

- Можно я буду держать тебя за руку? - спросила просто так, она уже держала.

- Конечно.

- Никуда не уходи.

- Никуда не уйду.

Она, наконец, нырнула.

- Круто!

Как же она была хороша. Ее волосы слиплись, повисли на плечах сосульками, глаза намокли, и от воды стали особенно выразительными. Наяда.