Андрей Бударов: Трещина

Помешивая ложкой месиво, Бирюк осмотрелся.

— Знаете, я хочу вас обрадовать.

Все встрепенулись.

— Да-да. Всё будет хорошо. Я ждал вас долго. Почти год. Думал, не придёте. Да я и счастлив был бы, если бы вы не пришли. Но вы пришли.

— О чём ты? — сорванным голосом спросил Раздайбеда.

— Если бы вы не пришли, мне бы не пришлось делать то, что я сейчас делаю.

— Что?

— Я палач. Я никогда не выносил приговор — я всегда только исполнял.

— А Долоней?

— Да. Когда я увидел, что люди могут жить не так, как мы, по-другому, без крови и насилия, я поклялся, что не допущу… Да что говорить! Мы испорчены, мы не можем быть такими, как жители Заболотья. Я хочу, чтобы они оставались другими.

— Это ты поджёг! — догадался Кутейка. — У тебя и рубаха вся в грязи…

— Гляди-ка! — удивился Бирюк. — Малец-то соображает.

Кутейка и Засоня бросились к закуту.

— Не торопитесь так, — только и успел сказать Бирюк. Засоня распахнул дверь закута, оттуда полыхнуло огнём, и Засоня захлопнул дверь. Прислонившись к ней, он затрясся от бессилия и заплакал.

— Ну убьёшь ты нас, ну и что? — спросил Раздайбеда, стараясь казаться спокойным. — Придут другие.

— Вот я сейчас и сделаю так, чтобы не пришли. У земли нашей тоже трещина есть. Как раз по этому болоту проходит. И сейчас я расколю землю напополам. А вы мне поможете.

— Мы — тебе?

— Да-да. Я же говорил: в любом деле струмент подходящий нужен. Мы с вами как топор и топорище — одно без другого не работает. А травки эти — клинышки, которыми обух распирают, чтобы железо не слетело с топорища.

— А-а-а!!! — чернобородый Потата воткнул нож в живот Бирюку. — Умри, собака!

Бирюк широко ухмыльнулся перед смертью:

— Молодец, парень. То, что надо.

Навалился жар, не давая продохнуть. Дым ел глаза. Пот стекал по лицам людей крупными каплями. Стены истончились и покраснели, словно стали просвечивать, совсем не тая за собой бушующее пламя. Они постанывали от давления огня — вот-вот поддадутся, и рухнет крыша, хороня под собой людей — живых и мёртвого.

Засоня глухо выл возле двери закута, Кутейка с визгом колотился в ставни. Сияющий побрякушками Потата разбил горшок и топтал сапогами месиво, рассыпанное по полу.

Раздайбеда сидел на лавке, низко склонив голову. Волосы на голове стали дыбом и трещали от жара. Капли пота одна за одной катились по лицу, срывались с кончика носа и падали на пол. Раздайбеда знал, как предусмотрительны палачи, как тщательно они готовятся к каждой казни. Из этой избы не вырваться.

Раздался грохот. Не то падали стены, не то сам дом проваливался вниз, раскалывая мир на две части.

28/06/2010.