Алексей Костенко - Точка ноль

– Идем – отсмеявшись сказал Том – Видел бы ты свое лицо!

Крей с насупленным лицом молча шел рядом.

– Да ладно тебе! Я просто хотел тебя немного подразнить.

Крей бросил на друга взгляд исподлобья и ничего не ответил. Том остановился. Крей тоже, и теперь вопросительно смотрел на товарища.

– Ну, извини. Ты же знаешь, что я не со зла. Просто так иногда и подмывает. Мир? – он протянул руку.

Они с очень серьезным видом пожали друг другу руки, торжественно покачивая ими верх и вниз. Постепенно эти взмахи приобрели такую амплитуду, что их уже нельзя было воспринимать всерьез, и друзья рассмеялись.

– Извини, Крей. Меня иногда заносит, но я действительно не со зла.

– Да ладно – махнул рукой Крей – Идем лучше посмотрим.

Тому было неловко, и он решил, что в сад они просто обязаны попасть. А еще, он хотел как-нибудь загладить вину за свои шутки, которые частенько обижали друга. Подойдя к оранжерее, они попытались заглянуть внутрь. Но несмотря на то, что она была была вся из стекла, друзьям это не удалось. Все стекла были молочно белыми, и абсолютно непрозрачными. Обойдя вокруг, они нашли такую же запертую дверь, как и в других зданиях. На Крея было больно смотреть. Том отошел немного в сторону, поднял с земли камень, и запустил его в стекло.

Крей обернулся на звук и крикнул:

– Не надо!

Камень отлетел от стекла, но оставил на нем маленькую трещинку. Том снова его поднял, и снова бросил. Трещина увеличилась. Тогда он начал увлеченно бить стекло. Ему это нравилось не больше чем Крею. В Городе с самого детства учат бережному обращению с вещами. И каждый удар отдавался в нем болью. Он был уверен, что будет очень непросто починить оранжерею, но продолжал бить. Стекло было хорошее, и вряд ли удастся достать такое же. По настоящему хорошие вещи в Городе большая редкость. И если что-то ломается, то починить удается далеко не всегда. Но, несмотря на внутренний протест, он продолжал бить, пока стекло не осыпалось внутрь.

– Прошу – он сделал приглашающий жест – Я немного изменил первоначальный проект, и теперь дверь будет здесь.

За шутливым тоном он прятал неловкость.

Крей осуждающе посмотрел на него, открыл было рот, но так и не подобрав слов, промолчал. Все его естество возмущалось поступком друга, но, в тоже время, он был благодарен Тому. Ему очень хотелось попасть внутрь: в таком огромном саду должно быть множество разнообразных растений. Подавив в себе чувство вины, он подошел к дыре, и протиснулся внутрь.

Точно так же, как и в его саду, едва Крей переступил порог, загорелся свет, и у него вырвался возглас разочарования.

– Что там? – спросил протиснувшийся вслед за ним Том.

– Ничего. Абсолютно ничего.

Том огляделся. Здесь действительно ничего не было, кроме огромного круглого стола, занимавшего почти все помещение. Крей поник, и в его взгляде было столько разочарования, что у Тома сжалось сердце. Желая расшевелить друга, он нарочито громко хлопнул в ладоши, и пошел вокруг стола.

– Смотри, какое здесь шикарное место! Мы можем сделать здесь твою мастерскую! Кстати, что ты там сегодня насобирал?

– Белый колокольчик – от кашля – начал бесцветным голосом перечислять Крей – гладиус – дают при жаре, коромыселко – подмешивают козам, когда у них молока мало…

Он перечислял, а Том кивал, продолжая идти, и делая вид что рассматривает стол.

– …а эти я не знаю, покажу отцу – продолжал Крей.

– Ух ты – перебил его Том – Иди сюда! Здесь какие-то кнопки.

Увидев на лице друга проблеск любопытства, он с преувеличенным энтузиазмом начал нажимать на все подряд, заметив краем глаза, что Крей двинулся к нему. Раздался щелчок.

– Ой!

– Ого!

Вскрикнули они одновременно, и замерли, уставившись на стол.

– Это же… – начал Том, и откашлялся, прочищая горло.

– …невероятно – закончил за него Крей осипшим голосом.

Над поверхностью стола парил Город, словно нарисованный в воздухе прозрачными красками. Они пораженно рассматривали невероятное зрелище, поражаясь его красоте, и невероятной четкости деталей. Крей подошел ближе, оказавшись напротив Тома. Они жадно рассматривали изображение, и радовались, когда находили знакомые места.

– Смотри! Смотри! Фонтан на площади! И вода течет!

– А там? Видишь? Мельница вертится!

Чем больше они рассматривали деталей, тем яснее становилось, что перед ними карта. На ней было все: улицы, дома, лавки, мастерские. Весь Город, кроме Крепости.

– Эх, жалко людей не видно – огорчился Том.