Дмитрий Манасыпов - Боевые маги - несмышлёныши [СИ]

Круглый подпрыгивающий живот прятался за клетчатой рубахой и байкерским кожаным жилетом, продолженным кожаными штанами в обтяжку и остроносыми ковбойскими сапогами. Колоритным персонажем выглядел Либман, почему-то заметно вызывающий у Карла недовольство, немножечко агрессии и явную изжогу.

— Смотрю, ты совсем превратился в колобка. — протянул маг. — Молодец, времени зря не терял.

— Ой, Карл, и я тоже рад тебя видеть. А что с тобой за банда сорванцов? Опять набираешь курсантов для вашей мясорубки?! Простите, юноши и девушки, особенно… девушки. И…

Карл кашлянул, почему-то поперхнувшись смехом. Мари, не понимая, что произошло, поискала глазами причину разом замолчавшего, оправляющегося, судорожно стянувшего шапочку и прилизывающего остатки волос Либмана. А тот, то становясь белее снега, то наливаясь царственным пурпуром, отчаянно и как-то заранее грустно ел глазами Анни, тут же спрятавшуюся за Злого. А тот, распаковав сразу две пластинки, закинул обе в рот.

— Э-э-э-м, Карл, рад видеть…

— Ты уже говорил, — кивнул Карл, смеясь глазами.

— Рад гостям и, как бы… ну…

— Согласен, принимаю.

— Э-э-э… а что именно?

Карл приосанился, пригладил цигейку на отвороте куртки, поправил футболку, сегодня с «Железным башмаком», и очень важно проговорил, едва скрывая смех:

— Твое поистине царское гостеприимство, коим так славится клан Либман, известнейший среди обеих колен дворфов.

— Благодарю за слова и повторно предлагаю пользоваться всей мерой гостеприимства, мой дом — ваш дом…

Карл ухмыльнулся, так откровенно насмешливо, что Мари поняла все и сразу. Что…

— Я это сказал, да? — Либман достал из кармана огромный клетчатый носовой платок. — Карл, ты шельма и плут!

… все негодование мага было показным, что Карл прекрасно знал, как облупленного, бедолагу Либмана, только что сказавшего что-то очень важное и что чернобородый каналья в очередной раз использовал их группу, а именно…

— А с тобой можно как-то иначе, Либман? Ты же меня ободрал бы как клен.

— Как липку, но сути не меняет, Карл.

— Все едино, и то дерево, и другое не куст. Ну, не стоило тебе тогда…

— Да-да. — Либман шумно сморкнулся и всхлипнул. — Не стоило мне тогда, поддавшись дьявольскому искушению в виде тебя, твоей обманчивой честности и харизмы, подавляющей волю любого доброго сердца, рассказывать о своих юношеских мечтах, пустивших корни после встречи с той прекрасной белокурой девой-альвом…

… а именно наживки в виде Анни, такой красивой и такой настоящей блондинки, подцепившей странноватого дворфа полностью. На крючок, развязавший ему язык больше необходимого.

— Так что теперь, Либман, ты, получается, мне должен. — Карл хмыкнул. — Да, именно так.

— Много?

— Решим. Так, кадеты, судя по запаху — вон там столовая или кухня, все едино. Марш туда и готовьте нам завтрак, а мы…

Карл плотоядно оглядел Либмана с ног до головы, а тот вздохнул…

— А мы с милейшим моим другом Либманом обсудим все необходимое.

— А если я есть не хочу? — Алекс сплюнул.

Карл пожал плечами:

— Так и не надо. Мне-то что, кадет?

Либман, надвинув шапочку почти на глаза, щелкнул пальцами. В воздухе перед его глазами возник блокнот с готовой писать ручкой, а из кармана жилета, куда уходила одна из двух цепочек, дворф вытянул, медленно и нехотя… самый обычный калькулятор.

К Северному вокзалу Карл выдвинулся после обеда. Взял с собой Злого и Лохматого, а вот Мари и Анни пришлось остаться. Анни для воздействия на интеллект Либмана, судорожно ищущего способ избавиться от обещанного, а Мари, чтобы ей помочь, если вдруг что. Что может быть «если вдруг», Карл не объяснил, но вот Майка взяла и сама вызвалась остаться и помочь. И глаза у нее горели крайне странным боевым огнем, чуть не плюясь такими опасными золотыми искорками. Снег и Алекс, подумав, не стали проситься в компанию к Карлу и его разведчикам. Остались прикрывать девчонок, как пояснил почему-то покрасневший Алекс.

— Вот, — Либман положил перед ними три красных книжечки. — Паспорта, на каждого, по возрасту точно уже должны иметь. Вы втроем же? Так даже лучше, прямо похожи. Взрослый с бородой, мелкий чернявый и рыжий лохматый. Жалко, уши не сломаны.

— Я тебе сейчас сломаю, — пообещал Лохматый, — о чем речь, папаша?

— Упаси меня от такого сына… — пробормотал Либман. — Слушай сюда, вьюноша, торсом и статью подобный Гераклу, а альтернативностью развития интеллекта Форресту…