Кира Соловьёва: Одиночество на земле

Сезон Снегов в девяносто шестом году начался рано. Небо, совсем недавно голубое и чистое, спряталось за серым покрывалом туч и щедро осыпало землю колючими снежинками, режущими лица тех прохожих, кого работа заставляла выходить на улицы или странствовать.

Альтвиг сидел у окна, скрашивая ожидание чтением старого потрепанного фолианта. Там повествовалось о кладбищенской нежити, с коей парню порой приходилось иметь дело. Повествовалось красочно и пространно, что, с одной стороны, вызывало искренний интерес, а с другой — желание прижаться щекой к страницам и уснуть. Приглядевшись к гравюре типа «вурдалак обыкновенный», Альтвиг решил, что тот вполне сгодится на роль подушки — и в этот самый момент в другом конце огромного зала распахнулась дверь. Сначала внутрь ворвался холодный ветер, а за ним последовал бородатый широкоплечий мужчина в тяжелой куртке с серебряными нашивками на локтях и спине.

— Господин Нэльтеклет! — пробасил он, заметив Альтвига. — Очень рад, что вы добрались до города. Отец Еннете оставил несколько важных поручений.

Человек избавился от верхней одежды и направился к младшему товарищу. Тот по сравнению с ним выглядел маленьким и хилым, хотя на самом деле мог дать фору бывалым наемникам.

— Я тоже рад встрече, господин Арно, — заявил он, склонив голову. — Как обстоят дела?

— Плохо, — вздохнул здоровяк. — В Ландаре народ продолжает сетовать, что власть должна находиться в руках короля, а не Совета. Отсутствие кровного наследника никого не смущает. Мол, Его Величество Райстли, да сохранят его Боги по ту сторону мира, незадолго до смерти подписал указ о восхождении на престол своего близкого друга. Этот друг собирался принять оказанную ему честь, но Совет взбунтовался, причем вполне обоснованно. Разве может какой-то бродяга…

Он осекся и махнул широченной лапищей, показывая свое отношение к ситуации. Альтвиг похлопал его по плечу:

— Вас еще не посвятили в самую худшую часть новостей?

— Судя по всему, нет, — насторожился Арно. — А что случилось?

— Отец Еннете отправляет меня на поиски вышеозначенного бродяги. Вот, послушайте. — Парень вытащил из кармана помятый кусок пергамента и зачитал: — «Лишь возвращение Рикартиата поможет нам прекратить бунты в Ландаре. Мои поверенные рекомендуют искать его на территории Шатлена. Надеюсь, ты понимаешь, насколько это важно. Благословляю тебя», и так далее, и тому подобное.

— Рикартиат, значит, — мрачно повторил бородатый. — Он из Морского Королевства?

Альтвиг пожал плечами:

— Не знаю. Здесь не указано. Отец Еннете избежал описаний преемника. Так, словно боялся, что письмо попадет в чужие руки.

— Бред собачий, — возразил Арно. — Бумага все это время валялась в резиденции. Никто, кроме инквизиторов, сюда не приходит. Надо быть безумцем, чтобы попытаться украсть бумаги Отца.

«Или предателем», — подумал Альтвиг. Служители Богов — это, конечно, не те люди, которых стоит подозревать во лжи, но у младшего исполнителя воли Храмов не было разделения на «своих» и «чужих». Он мало кому доверял, потому что считал доверие первым путем к уязвимости и смерти. Лишь древние, как мир, существа могли превозносить подобное качество. И даже это не значит, что они ни разу на нем не обжигались.

— Так теперь ты, выходит, отправляешься к Белым Берегам? — нарушил тишину Арно.

— Выходит, — подтвердил Альтвиг.

— Сочувствую. Хотя, — старший инквизитор улыбнулся, — тебе еще повезло. Лучше Шатлен, чем Алатора.

— Да ладно тебе. Я уверен, что в столице все не так уж плохо. Злые языки любят порочить имена героев, и воспринимать их всерьез — это все равно что добровольно уничтожать свое собственное, независимое мнение о мире.

Арно присмотрелся к собеседнику внимательнее. Незамутненный взгляд синих глаз, почти полностью скрытых за светлой челкой, и едва заметное движение кошачьих ушей были ему ответом. Альтвиг не любил, когда к нему вот так приглядывались, и не собирался это скрывать.