Шеннон Чакраборти - Латунный город [litres]

– Это ты виновата. Я же сказала, что не справлюсь с таким инструментом. Я с самого своего приезда твержу, что не готова лечить больных. Но ты не слушаешь, ты только давишь на меня!

Что-то дрогнуло в лице женщины.

– Ты думаешь, я этого хочу? – спросила она с непонятным отчаянием в голосе. – Думаешь, я бы стала так давить на тебя, если бы у меня был выбор?

Этого Нари не ожидала.

– Что ты хочешь сказать?

Низрин упала на стул и обхватила голову руками.

– Король приходил не только для того, чтобы повидаться со старым другом, Нари. Он пересчитал все пустые койки и спросил, почему ты не лечишь больше больных. К тебе список ожидания, Нари, и он занимает двадцать листов и продолжает расти. И это только знать – одному Создателю известно, скольким еще горожанам нужны твои таланты. Кахтани хотят, чтобы здесь не было ни одного свободного места.

– Тогда им нужно потерпеть, – упиралась Нари. – Дэвабад двадцать лет протянул без целителя, наверняка можно подождать еще немного. – Она прислонилась к умывальнику. – Господи, даже люди учатся долгие годы, чтобы стать врачами, а они там лечат простуды, а не проклятия! Мне нужно больше времени для полного обучения.

Низрин выдавила скупой, безрадостный смешок.

– Тебе никогда не позволят получить полное обучение. Гасан, конечно, хочет заполнить лазарет больными, но его устроит, если твои способности никогда не выйдут за пределы базовых. Он будет вдвойне счастлив, если умрет половина твоих пациентов.

Когда Нари нахмурилась, ее помощница выпрямилась и удивленно посмотрела на нее.

– Ты что, не понимаешь, что тут происходит?

– Я, кажется, вообще ничего не понимаю.

– Им нужна твоя слабость , Нари. Ты дочь бану Манижи. Ты ворвалась в Дэвабад под руку с Дараявахаушем э-Афшином в тот день, когда толпа шафитов чуть не разгромила сектор Дэвов. Ты чуть не убила женщину просто потому, что была раздражена… Ты не заметила, что в тот день тебе удвоили охрану? И ты думаешь, что Кахтани будут способствовать твоему обучению? – Низрин наградила ее скептическим взглядом. – Радуйся, что на тебя не надевают железные кандалы, когда ты ходишь на встречи с их принцем.

– Я… – Нари была озадачена. – Но мне предоставили лазарет. И помиловали Дару.

– Королю пришлось помиловать Дараявахауша – он слишком любим нашим народом. Если бы Кахтани тронули хоть волос на его голове, взбунтовалась бы половина города. А лазарет… это всего лишь символ. Как и ты сама. Королю нужна целительница Нахида так же, как пастуху нужна овчарка: они бывают очень полезны, но всегда полностью во власти хозяина.

Нари одеревенела от злости.

– Я не чья-нибудь овчарка.

– Нет? – Низрин скрестила руки, все еще выпачканные в крови и пепле. – Тогда почему ты играешь им на руку?

– Что ты имеешь в виду?

Низрин подошла ближе.

– Ни для кого не секрет, что ты не можешь добиться успехов в лазарете, дитя, – предостерегла она. – Ты абсолютно проигнорировала Дэвов, которые собрались в Великом храме, чтобы посмотреть на тебя, и сбежала, не сказав никому ни слова. Ты не разжигаешь купель, прилюдно ешь мясо, все свободное время проводишь с этим изувером Кахтани… – Ее лицо стало мрачнее тучи. – Нари, неверность – не пустой звук для нашего племени. Мы слишком много выстрадали из-за наших врагов. Дэвов, которых подозревают в коллаборационизме… ждет нелегкая жизнь.

– В коллаборационизме? – не могла поверить Нари. – Не ссориться с представителями власти – это не коллаборационизм, Низрин. Это здравый смысл. А если то, что я съем шашлык, разбередит нервы сплетничающих огнепоклонников…

Низрин ахнула.

– Что ты сказала?

Слишком поздно Нари вспомнила, как ненавидели Дэвы это прозвище.

– Да ладно тебе, Низрин. Это просто слова. Ты знаешь, что я…

– Это не просто слова! – Бледные щеки Низрин пошли красными пятнами. – Это оскорбление , которое веками используют для того, чтобы демонизировать наше племя. Это они плюют нам в лицо, когда срывают вуали с наших женщин и избивают наших мужчин. Это вменяют нам в вину власти, когда хотят вломиться в наши дома и конфисковать имущество. И уж кто-кто, но чтобы ты так говорила…

Ее помощница встала и ушла вглубь лазарета, сцепив руки за головой. Потом она снова строго посмотрела на Нари.

– Ты хотя бы хочешь совершенствоваться? Сколько раз я повторяла тебе, как в лечении важно намерение? Как принципиальна вера при использовании магии? – Она раскинула руки, обводя весь лазарет разом. – Ты веришь здесь хоть во что-нибудь , Нари? Ты хотя бы заботишься о нашем народе? О нашей культуре?