Анна Филатова - Что-то придется менять [СИ]

Какая там истина? — даже снег

Во тьме белый и черный одновременно.

Гермиона проснулась среди ночи, резко, будто ее кто-то толкнул. Села, огляделась, не соображая, где находится, а когда сообразила, выбралась из-за ширмы, которой отгородили ее кровать, и уставилась на остальных пациентов в палате. Их было трое: весьма помятый Уизли с заживающей здоровенной ссадиной на лбу, мирно спящий Невилл и собственно Поттер, бледный настолько, что почти зеленый, с такими синяками на шее, будто его кто-то пытался душить. Живые.

Гермиона выдохнула с облегчением. Неизвестно, чем у них там все закончилось, но они все-таки уцелели. Значит, ей не придется до конца жизни мучиться, вспоминая, что она не смогла их остановить. Пока она стояла и разглядывала их, проснулся Уизли. Прямо как будто взгляд почувствовал! Увидел ее и аж подпрыгнул в кровати. Гермиона приложила палец к губам, чтобы он не будил остальных.

— Ты откуда здесь взялась? — шепотом спросил Уизли.

— Оттуда, — Гермиона кивнула головой в сторону ширмы. — Меня из учительской сюда привели и уложили понаблюдать.

— А чего тебя наблюдать-то? — изумился он.

— На всякий случай. Вдруг у меня стресс и шок. Я в учительской знаешь как кричала, чтобы всех проняло. Ну, или вдруг Квиррелл на меня какую-нибудь гадость наложил…

— Кричала, надо же, — улыбнулся рыжий. — Я думал, ты не умеешь.

Гермиона старательно выгнула бровь а-ля декан.

— Что значит «не умею»?

— Ну, ты вся такая зажатая, кажется, если на тебя кувалду уронить, ты и тогда прочитаешь нотацию о технике безопасности, причем исключительно приличными словами.

— Ну спасибо, — немного обиженно сказала Гермиона, хотя не поняла, стоит ли обижаться на такую характеристику. Уизли, впрочем, ее обиженный тон либо не заметил, либо проигнорировал.

— И вообще, я думал, ты никуда не пойдешь.

— Потому что я там сижу, чтобы вас обмануть и запутать, я помню. Вот мне прямо делать нечего, лишь бы запутывать и обманывать.

— Извиняться не стану, — прошипел рыжий.

— Знаешь куда иди со своими извинениями?

— Далеко, небось, — ухмыльнулся он. — Надо же, а ты беситься умеешь!

— Еще раз туда иди.

— Во вкус пошла, да?

— Мне можно, у меня стресс, — фыркнула Гермиона и присела на стул около уизлевской кровати. — Мерлин с ними, с извинениями, а вот спасибо сказать мог бы. Вы, между прочим, по этим замороченным чистокровным правилам теперь определенно мне должны. Хотя… вы мне еще с истории с драконом должны!

— Ну, знаешь!..

— Да, знаю, — отмахнулась Гермиона. — Разумеется, вы не признаете никаких долгов. Ибо это была моя обязанность перед магическим миром и еще чем-нибудь, ага? Ну, я так и думала. Да и что с вас взять-то? Совершенно зря я с вами связалась, я прекрасно это понимаю и больше не буду.

— Вот и хорошо, — засопел Уизли. Сопение почему-то было очень негодующим. Гермиона решила, что на этом их разговор закончен, и уже собиралась встать, когда он вдруг негромко заговорил. — Мы в этот коридор еще в начале года сунулись, случайно, а там, представляешь, сразу за дверью цербер сидит! Его Пушком зовут, это Хагрид учудил, но об этом мы уже позже узнали…

Видимо, это был его способ сказать «спасибо». Довольно слизеринский, если подумать: чувствовалось, что ему и так хотелось похвастаться, но не перед кем было. А тут такой повод. Гермиона устроилась поудобнее и закрыла глаза: если не видеть ни Поттера, ни Лонгботтома, ни самого Уизли, то легче легкого представить, будто все, что он рассказывает, — это просто такая страшноватая сказка для детей школьного возраста. С церберами, опасными растениями, летающими ключами и волшебными шахматами.

— А потом я сделал ход, и королева меня вырубила. И что было дальше, я уже не знаю, — чуть смущенно закончил Уизли. Гермиона открыла глаза и посмотрела на него с интересом. Она подозревала, что в его рассказе была некоторая доля позерства, но в главном сюжетном ходе почему-то не усомнилась: он действительно подставился под удар, чтобы его друзья смогли пойти дальше. Пожертвовал собой, так это называется. Так глупо. И так благородно, что даже вызывает некоторое уважение, несмотря на очевидный идиотизм всей затеи.

— Круто, — сказала она поразмыслив. — Я по-прежнему считаю, что это было очень глупо, просто ужасно. Но все равно. Я бы так точно не смогла. Спасибо за рассказ, Уизли.

— Да не за что, — фыркнул он, но вид имел куда более довольный, чем до начала рассказа.