Андрей Шункевич - Первые шаги.

Пи… Э… Полярная пушная белка. Идиотизм. Если рассуждать логически: то вампир выпивший столько жидкости за раз вне зависимости от пола станет выглядеть слегка… м… беременным. А если продолжать развивать эту тему дальше, опять таки следуя логике — то и просто физически лопнувшим уже на третьей, четвертой своей жертве за ночь…

Посмотрев на мое ошарашенное лицо и видимо удовлетворившись увиденным визуальным подтверждением моих логических выводов Андрей спокойно продолжил: — теперь очарование, которое не совсем очарование — жертв которые не совсем жертвы, а как получается в итоге совсем даже не жертвы.

— Тут, увы без доказательно — так что придется тебе поверить мне на слово, действует простейший принцип благодарности, ведь по сути своей принимая кровь любого разумного — вампир оказывает ммм… определенную скажем так услугу и те у кого была взята кровь, понявшие в процессе оного ЧТО для них делается — остаются просто благодарны, надолго благодарны — с грустной улыбкой и прикрыв глаза, Андрей ненадолго замер и замолчал.

— Вот как то так, хотя и не совсем так, вернее совсем не так, но иначе пока не обьяснить. Андрей поднялся с травы и чуть отодвинувшись от костра в тень, сел на корточки, при этом плотно обхватив колени руками превратившись для меня в странный, молчаливый негатив самого себя, обычно такого веселого, подвижного и шумного на отдыхе.

— Тебе только теории изобретать блин, новые… Сказанное настолько выходило за рамки обычного мое представления о вампирах, что сознание, буксуя, пасовало как в принятии так и в отрицании подобных идей. Понятно, что нифига непонятно — я поймал себя на мысли о том, что, в очередной раз очень многие из привычных стереотипов принимаемых — как есть, на самом деле крайне неоднозначны, а вернее однозначны, но с противоположным привычному смыслом при применении к ним малой толики внимания, размышления и логических выводов… А эта хитрая бестия в очередной раз, словно проходя, легко развалила привычные и устоявшиеся знания, изначально вроде бы и не требующие никакой проверки или сомнения.

Бардак и бред одним словом. И вообще…

— Может пойдем в низ к остальным? Первый час ночи как никак… Я с каждой минутой чувствовал себя все более неуютно и при этом не мог найти этому решительно никаких объяснений. Вокруг нас раскинулись роскошные предгорья и отдельные островки фруктовых рощиц на их склонах, чуть позже, начнут приманивать осенним урожаем местных жителей и не менее месную живность, но сейчас эта местность пуста и кто его знает, какие горные обитатели выходят в эти рощи, в это… очень уж тихое, ночное время…

Застегнув куртку откидываю голову назад, в попытке успокоится и вздохнуть поглубже. Не помогает. Беспокойство вольготно разлеглось в моем сознании и узурпировало все доступные уголки тела. Пытаясь отрешиться от окружающего — перевожу взгляд в верх, в небо.

Жемчужная россыпь звезд на небе, кажется зависшей, на расстоянии вытянутой руки — протяни руку и… наваждение их близости тут же пропадает. Звезды обычно — верные и подмигивающие — светящиеся "гальки", устилающие тропу родного млечного пути, сейчас казались лишь нелепой декорацией, в отличие от вполне реального чувства беспокойства поднимающегося из самых глубин моего существа… Оно постепенно обволакивало Сознание, которое не оставляло попыток сбросить, стряхнуть липкие, почти физически ощутимые, нити опутывающей его неуверенности. Я бросил ещё один взгляд на искрящийся, но, увы, безучастный небосвод и понял, что там спасения искать ещё страннее, чем здесь, рядом с притихшим костром.

Даже зеркало полной луны, в котором я, в иное время, мог вдоволь любоваться теплым отблеском солнечного заряда, вдруг словно передумало делиться со мной этой малой частью отраженной энергии… Холодный, серый, мраморный, ночной диск — она смотрела на меня с ледяным каменным равнодушием.

Понимая, что это все игры моего Сознания, подогретые антуражем и темой разговора, я тем не менее попытался поближе пододвинуться к костру, под его защиту, лелея надежду, что огненной стихии удастся сжечь все ростки страха, медленно но верно, проникающего во все мои чувства, как вдруг… Неожиданно сильный и громкий треск догорающих в костре поленьев, заставив подпрыгнуть, ушатом ледяной воды смыл липкое наваждение паники вместе с напряжением взвинченных до предела чувств — которые, пуская стада мурашек по коже, устремились куда-то в область пяток.