Вероника Абашина - По одному пути [СИ]

В тот день она пообещала себе, что никогда никого не убьет с помощью своего дара. Но наставница всё же оказалась права: иногда жизнь заставляет закрывать глаза на собственные убеждения.

Она мрачно глянула на уже мертвого мужчину с его губ медленно капала красноватая пена.

Выживание — жестокая штука.

Пантидера обратилась. Прикусив губу от отвращение к самой себе, она быстро обыскала остывающий труп и скоро нашла то, что искала — достаточно увесистый мешочек с деньгами. Девушка застыла в задумчивости, глядя на арбалет, и решительно подобрала его вместе запасом болтов.

Ей пришлось остаться в человеческом облике, так как ноша увеличилась в два раза, и двигаться дальше на своих двоих.

Из-за темного угла дома бесшумно вышел высокий юноши с конским хвостом пепельно-русых волос. Довольно мягкие черты лица сейчас были несколько искажены серьезностью и напряженностью. Бледно-голубые с синим островком вокруг зрачка глаза цепко оглядывали безлюдные улицы и внезапно заметили прибитую к столбу листовку с хорошо прорисованным лицом. Его лицом.

— Чтоб их леший в задницу драл, — одними губами выругался он, сдираю объявление о пропавшем, где за находку было назначено немаленькое вознаграждение. Ему надоело убегать от властей по всей стране, а залечь на дно негде.

Откуда-то донеслось лошадиное ржание. Парень повернул голову на звук и увидел конюшню с написанной от руки вывеской: «Оугцион: продаюца кони».

На лице беженца расцвела счастливая улыбка, он решительно направился на «оугцион».

Пантидера устала доплелась до озера, разделась, на всякий случай спрятав вещи под кустами, и с наслаждением погрузилась в прохладную воду.

Ноги она, хвала деревенскому детству, не стёрла, но они ощутимо гудели от усталости.

Дно оказалось каменным с участками серого песка. Камни хорошо очистили стопы от грязи, а мягкий песочек снял напряжение с покрасневшей кожи.

Выйдя на заросший травой и деревьями берег, девушка голышом уселась на плащ, стала сохнуть и грызть корку, прихваченного из последнего тюремного обеда, хлеба.

А солнце тем временем клонилось к закату, приближался вечер.

Пантидера, обсохнув и утолив первый голод, оделась и направилась на поиски ветвистого дерева, на котором собиралась провести ночь.

Буквально в получасе ходьбы от водоема находился довольно крупный город. Она и не думала идти через главный вход — деревянную преграду можно преодолеть другим способом, к тому же не платя мзды. Главное, чтобы не заметили.

Наконец, дерево было найдено. Три сросшихся тополя, образующих удобное для ночлега углубления меж стволов. Целительница легко забралась в ложбинку и решила пересчитать деньги в мешочке, пока солнце окончательно не скрылась.

У Пантидеры глаза округлились, когда сумма золотых и серебряных монет перевалило за цифру сорок. «Кошелек, как будто бездонный!» — подумала она, после того, как почти весь плащ заблестел от металлического богатства.

Девушка принялась складывать всё обратно, и тут до неё дошло. Охотник определённо был человеком без какого-либо магического дара. И при этом он имел при себе кучу денег, да и одежда с арбалетом были недешевыми, а это значит…

Целительница представила недалекое будущее, где заметили пропавшего охотника, чей образ жизни был сильно схож с жизнью высокопоставленных лиц. И когда они отправятся на его поиски, то найдут тело, погибшее от магии.

«Они легко вычислят убийцу, — мрачно подытожила двуликая и упала вниз лицом на плащ. — Нет лучшей улики, чем отпечаток магии, которая легко укажет путь к ее владельцу. А это значит, что помимо церкви мне придется убегать ещё и от властей».

Она немного полежала, поддаваясь унынию, и, чтобы отвлечь себя, решила подумать над тем, что нужно приобрести в городе. «Без обуви я буду выглядеть подозрительно, ещё надо купить лошадь с седлом, немного сменной одежды. Без еды тоже не обойтись…» — с такими вот мыслями она и уснула.

Двуликая проснулась на рассвете ровно в то время, когда в тюрьме ей приносили завтрак. Выработанная привычка.

Солнце медленно, словно неохотно, выползало на край небосвода. Тонкие перистые облака стадами небесных барашков плавно плыли по небу. Лес уже вовсю жил голосами птиц и другими мелкими обитателями, но большинство из них обходили гостью стороной.

Город еще спал. Главные ворота были закрыты. Но для кошки-оборотня с острыми когтями вход был везде. Ограда была около тридцати локтей высотой, которую она преодолела за несколько минут. Спрыгнув с той стороны на крышу трехэтажного дома, близко расположенного к стене, рысь превратилась в человека и побрела к центру города. С каждым ее шагом люди, словно по команде, просыпались в своих жилищах; торговцы всегда вставали рано, чтобы подготовить свои лавки и выставить на обозрение товар.