Вероника Абашина - По одному пути [СИ]

— Халц, — вдруг послышался из комнаты усталый, встревоженный голос роженицы. Целитель поспешно вернулся к Веретенне и уже через минуту удивлённо воскликнул:

— Мальчик?!

Алисьен чуть не выронил дочку из рук от неожиданности. Алессьер метнулся к ним в комнату и вышел оттуда уже с ребёнком.

— Двойня, — завистливо выдохнул он, поднося к брату своего племянника. Маленький мальчик еще плакал и размахивал крошечными ручками, а когда его дядя склонился над личиком новорождённого, то тот вдруг цепко схватил его за губу. — Узнаю характер мамы! — со смехом ласково проворчал брат короля и поцеловал сильные, но очень маленькие пальчики младенца.

В этот же вечер Его оборотническое Величество отправил своему сводному брату письмо с радостными вестями, но ответа не получил даже спустя полгода.

Родители почти месяц ломали голову над именами для детей, но в конце концов малыши без имен не остались: девочку назвали Пантидерой, мальчика — Шармитом.

Близнецы росли очень быстро. Алисьен с Веретенной и моргнуть не успели, как прошло почти полтора года, а младенцы превратились в любопытных крышей.

— Лес, — позвала Веретенна своего от деверя. — Шарм с тобой?

— Да. Сидит на столе и поливает из чернильницы мой стол, — спокойно сообщил хозяин поместья и вдруг сорвался на крик: — Нет! Только не документы, Шарм!

Молодая мамаша тяжко вздохнула и сообщила:

— Мы сегодня собирались позировать для Феонита, чтобы он смог нарисовать семейный портрет. Приведи себя и его, пожалуйста, в порядок, и спускайтесь.

— Верен, — неожиданно жалобно откликнулся мужчина. — У него всё лицо в чернилах, а они не отмываются.

— Ничего. Принесешь его, и я попробую магией.

Веретенна очень не любила долго позировать, и сидя с Шармитом на руках, она поняла, что это черта передалось и сыну. Он постоянно ерзал, мотал головой, пытался дотянуться руками до всего, что было в зоне досягаемости. А вот Пантидера, как и ее отец, восседали подобно изваянием, что было очень удивительно.

— У меня уже ноги дрожат, — счёл нужным сообщить Алессьер мрачным голосом. — Много там ещё?

— Немного осталось, — утешил Феонит, не отрывая взгляда от холста, а затем иронично добавил: — сегодня закончу эту, и останется ещё две. На одной из них вас не будет, на другой вы будете сидеть.

— Ну, хотя бы не стоять.

— Сидеть будете с детьми.

— Всё-равно всяко лучше, чем стоять.

— Лес, Шарм любит пинаться, — с улыбкой предупредила родительница. — А если дело дойдет до слёз…

— Но я надеюсь, что господин художник не будет сильно мучить детей? — фыркнул мужчина, переминаясь с ноги на ногу.

— Господин Алессьер, в конце концов, это не я захотел два разных семейных портрета. Почему нельзя было нарисовать два одинаковых? Из-за вас мы отнимаем у Его Величества время.

— Ничего страшного, Феонит, — устало улыбнулся Алисьен. — Я только рад увильнуть от бумажной работы. Однако, понимаешь, Лес не хочет, чтобы кто-либо в замке знал о его существование, вот и попросил убрать его со второго экземпляра.

— Мне бы также не хотелось, чтобы обо мне узнал Влаир, — добавил Алессьер. — Не нравится он мне.

— Нашёл причину для тайны, — буркнула Веретенна, успокаивающе гладя сына по голове.

— Готово! — прерывая все разговоры, сообщил двуликий.

Через две недели все картины были закончены, и венценосные особы засобирались обратно в замок.

— Представляю, сколько меня ждет в кабинете не просмотренных документов, — хмуро сказал король, складывая вещи.

— Да. А мне ещё везде защиту обновлять, — согласилась Веретенна, пытаясь переодеть Шармита, который где-то уже успел вляпаться в краску. — Засиделись мы в гостях.

— Верен, — В комнату без стука заглянул владелец поместья. — У меня к тебе просьба.

— Какая? — удивилась магианна. На ее памяти он впервые обращался к ней с подобными словами.

— Оставь у меня детей еще на недельку!

— На неделю?! Что же я всю эту неделю делать буду? Да и ты с двумя не справишься.

— Ну почему? Пантидера спокойная… — начал было Лес, но девушка перебила его:

— Это только кажется! Она в последнее время очень часто любит брать пример с брата и хулиганить. Только по-своему, по-особенному.

— Ну, хотя бы Шармита оставь! — продолжал настаивать мужчина. — Всего лишь неделя, Верен!

— Родная, соглашайся, — вдруг сказал Алисьен, тем самым приняв сторону брата. — Нянькам ты не доверяешь, и я буду занят и не смогу тебе помочь. А так хоть отдохнёшь несколько дней.