Виктор Кораблев - Детство кончилось [СИ]

На лице казначея выступил пот, она покраснела до оттенка свеклы. У нее началась гипервентиляция. В отдаленном коридоре за углом, двое мужчин дали друг другу кулак.

– Уделал, – тихо прошептал лейтенант.

Припадок Кристы закончился легкой судорогой и гортанным стоном. Ее лицо приняло обычный, слегка смугловатый оттенок. А морщины разгладились. Она будто помолодела лет на пятнадцать. Глаза перестали светиться, а темные вьющиеся волосы сложились в свободную прическу.

– Вот это было очень хорошо, – уже спокойно проговорила она.

– Обращайся.

– Обязательно. Но вернемся к делу. Мне негде брать средства на возмещение. Тем более твоя пигалица, сорвала совещание в Шараге. Эта носатая швабра, которая считает себя местным бухгалтером, заставит Мендосу накатать заявление о вмешательстве в дорогостоящий эксперимент. Или еще что-то, что влетит нам в копеечку.

– Единственные эксперименты, на которые меня зовут – это эксперименты над людьми. И зовут меня на них только сюда, – сказал, перегибаясь через маленькую женщину, неприметный мужчина. – Давно не виделись, профессор Вергельд.

Криста сделала пару поспешных шагов в сторону.

– Век бы тебя не видеть, душегуб.

– Век и не виделись.

– Значит отсчет пошел заново. Сгинь.

– Не могу – дела, – Урмахер похлопал по шее высокого паренька с пустым взглядом. Потом подвел его к столу полковника и усадил на стул. Маленькая женщина подошла и оттянула верх рубахи мальчика.

– Скоты, ребенка изуродовали. Сейчас, деточка, – она крутанула камень, на одном из колец и помахала им перед носом парня.

Редрик брел как в тумане, он пытался схватить хоть одну мысль. Но наваливалось головокружение. Небольшая встряска. Тут ему в нос ударил резкий незнакомый запах. Мир прояснился, но моментально покрылся темнотой. Подкатила рвота. Темноту прорезали вспышки. Появилась светлая точка. Она расширялась, а с ее ростом отступала и тошнота.

Вскоре Ред проморгался и, как не странно, пришел в норму. Он обнаружил себя, как он предположил исходя из окружения, в кабинете полковника. За столом сидел, откинувшись на спинку стула, Энвин Хир. Губы эльфа были сложены в легкой усмешке.

Парень осмотрелся. В углу он заметил смирно сидящую высокую девушку. Густые каштановые волосы собраны в хвост. Уши и щеки, покрыты сплошным румянцем, что сильно контрастировал с белизной кожи. Слегка вытянутые, но очень нежные черты, наводили на мысль о высоком происхождении. Встретившись с ее голубыми глазами, Редрик понял, что это – Анна де Мур. Он сразу отвел глаза, его несколько смутила красота капитана.

Прямо у него над ухом, хлопотала маленькая, очень маленькая, незнакомая дама.

– Смотри, что ты сделал – мальчонка не реагирует.

– С ним все в порядке, – подал голос эльф.

– Конечно в порядке. Я в этом деле дольше, чем живут многие люди. Правда я ему потер заодно некоторые сегодняшние моменты. Но только по делу.

– Ладно. Парень, сосредоточься и вспомни прошедшие сутки. Попробуй, что-то нам рассказать. – попросил эльф.

Редрик попытался. Сознание будто силилось ускользнуть, но тут появился проблеск. Четкая сформированная мысль:

– Девочки-птички – лучшие, – с самым серьезным выражением, сказал он. Но тут-же опомнился и залился краской. Полковник прикрыл лицо ладонью.

– Идеально. Полное перекрытие.

– Что идеально? Ты – зоофил проклятый. Дурачка из ребенка сделал, и мало того, так его закатал, что околеет бедняжка.

– Простите, просто все воспоминания, они стали неповоротливыми. Они кажуться такими – ненужными, неважными. Я будто не могу заставить себя что-то сказать, просто не вижу смысла в этом.

– Видите, профессор Вергельд. Никакой не дурачок, говорит-то, как складно, даже вполне точно выражения подбирает.

– Слюну ты свою не подбираешь, когда за своими клювомордыми зверо-лярвами бегаешь. И я больше тебе – не профессор.

– Нет, клювы – даже для меня перебор, – отмахнулся Урмахер. Запомни, парень, клювы – ненужный атавизм, рецидивных мы не любим, – Редрик неуверенно кивнул.

– И ты дал этому извращенцу копаться в мозгах ребенка. У парня теперь жизнь поломается.

– Да все с ним будет в порядке, по крайней мере с тем, что выше шеи, – теряя терпение сказал неприметный человек. – В моих услугах больше нет нужды? – спросил он, повернувшись к полковнику.

– Нет, можешь быть свободен.

– А я итак свободен, в отличие от вас, – он сделал пару шагов назад, отвесил поклон, переходящий в кувырок. Сложился в воздухе, уменьшился и исчез. На его месте осталась только, быстро растворившаяся черная надпись: “ Покеда, служаки! ”.