Татьяна Буньковская - Художник

Но по большому счету, если сравнивать живую и земную, но непокорную Лилит с Люцифером, то он напротив замкнут, он одиночка. Детей своих эта пара воспринимает как личность с самого их рождения. Лилит их боготворит, с удовольствием смотрит, как они познают мир. Люцифер более сдержан в чувствах, своих детей он воспринимает с любопытством, как творения, но никаких ожиданий он к ним не испытывает. Он ждет что же такого интересного может получиться из этого дитя.

Конечно, речь идет не о тех первых Адаме, Еве, Лилит и Люцифере. Но люди, каждый из них похожи в чем-то на своих прародителей. И типичным Адамом может быть женщина, добивающаяся высот в бизнесе, обеспечивающая семью, а Лилит типичной может быть мужчина, путешествующий и не сидящий на месте, общительный и яркий, которому узы брака чужды.

Ваня усмехнулся сам себе. Можно целую философию построить на этих знаниях. Но не для этого он был избран открыть ту тайну. А для того, чтобы помочь иным парам не пасть от искушений Люцифера, их будет к нему направлять судьба, а Люцифер тем временем подготовит того, кто крылья отыскать возьмется. И на кону стоит возвращение к Богу на Небо. Жаль только, что Люцифер для этой роли спасителя выбрал сына Вани и Янины…

Вороны недовольно поглядывали на Ваню и взлетали, время от времени, когда его путь шел сквозь их стаю. В самом центре поля молодой человек остановился и извлек из кармана смятый лист, на котором был нарисован ворон. Теперь его черты едва проступали на бумаге, он исчезал, а глаза заволокло белой дымкой. Это был умирающий ворон, но до сих пор было заметно, что это была не просто птица, а нечто в ее обличии. Ваня чиркнул спичкой и поджег бумагу. Вороны тут же взлетели и направились прочь на другие поля, сбиваясь в полете от страха и паники с громкими тревожными криками.

Ваня остался на поле один, но даже не заметил этого, он смотрел, как догорает бумага и понял, что этим вороном был не он, и не Люцифер, а страхи Янины. Однажды Лилит сделала невероятное усилие над собой и не последовала за любимым в преисподнюю, куда он ее так звал. Если бы она пошла, то не известно, чем бы все обернулось, но она осталась, когда ее обзывали ведьмой, она проглатывала оскорбления себя и своих дочерей. Хоть дочери эти часто выбирали тьму.

Что до Янины, она была чиста и невинна, но был в ней один червь. Она боялась, что Ваня ее погубит. Боялась, и ждала одновременно. Ей было известно, что история их любви, начавшаяся на похоронах, ничем хорошим окончиться не могла. Теперь, когда все позади, как она поступит?

Она просто нашла его, нашла это поле и пришла к нему. Он стоял и ждал, когда она подойдет ближе, а она пришла как раз тогда, когда с Вороном было покончено.

— Как тебе мой подарок? — спросил Ваня, — Судя по тому, что ты меня нашла, он был принят благосклонно.

— Еще как, — улыбнулась она, приблизившись вплотную.

— Ну, тогда тебе моя вторая часть подарка, — сказал он, извлекая из кармана черного пальто радужный опал, закрывающий всю ее нежную ладонь.

Янина приняла дар без особых раздумий, покрутив в пальцах, бережно, словно птенца, улыбнулась и все ее лицо осветилось от этой улыбки.

— Большая лужа слез! Но что за слезы! И радость и тоска. Радость от того, что ее любимый к ней навсегда пришел, но и тоска по его крыльям. Нас женщин не понять умом…

— Янина, я бы хотел, чтобы ты сохранила и перо и опал для нашего сына.

Она кивнула, поджав губы.

— Так ты знаешь?

— Конечно, знаю, это причина, по которой ты, придя в себя, все же оставалась в замешательстве. Чего ты боялась я знаю — меня. Надеюсь, теперь все волнения позади и мы подумаем о важном?

— Ты хочешь, чтобы наш сын нашел Крылья?

— Совершенно этого не хочу, но не исключаю такой возможности. Я чувствую, Люцифер не все мне сказал. Он — мастер загадок.

— Ваня, — серьезно начала Янина, собираясь с духом. — Я не верю, что все кончено, напротив — все, может быть, только начинается. Я очень, очень тоскую по твоим крыльям! Я там мечтала, каким ты станешь, если их сохранишь.

— И как бы я нашел Его? — хмыкнул Ваня, — Иногда полезно избавиться от наивности, Янина. Сними с себя ответственность за то, что произошло, я сам так захотел. Знаешь, я замерз. Хочу в тепло.

— По-моему, действительно сильно заморозило тебя на этом поле. Пойдем, постараюсь отогреть.

Он взял ее за руку и пара медленно пошла к трассе, а воронье с радостью вернулось на свое любимое поле. Ваня и Янина шли навстречу себе, тем себе, которыми они были рождены. Теперь мир им казался более понятным и логичным. Хотя кому же логика нужна, когда есть жизнь и с помощью нее возможно изучить лучшее творение Бога — себя?