Татьяна Буньковская - Художник

Ваня многозначительно посмотрел на брата, оба вспомнили, как Лена говорила о том, что Богдан рисовал в детстве, пока не ушел из жизни его отец.

— Ну что ж, я уже знаю, что за выставку мы организуем перед Новым Годом, — сказал Ваня, с удовольствием наблюдая за радостным лицом Богдана.

Макс, просматривающий рисунки, закивал:

— Хм, а что? Художник-самоучка, не похож на других, это должны проглотить!

— Э, нет! — вмешалась Диана, вставая. — Судя по выражению лица Макса, Бодя станет знаменитым через пол года, я в возможностях этого змея не сомневаюсь! Я против, Бодя не готов.

— Он ко всему готов, его ничего не волнует, посмотри, как он рад! — тепло улыбнулся Ваня взъерошенной девушке, — А тебе после той заготовки нечего бояться, твое искушение и твой урок не в этом.

Диана поджала губы, переводя взгляд с расстроенного ее реакцией Богдана на Ваню и его брата. Она усмехнулась и кивнула.

— Да, это — хорошая идея, вы правы.

Ваня улыбнулся и, узнав ее жест пальцем по горлу, обещающий стереть его с лица земли, вышел из помещения, а Макс, поспешно вернув рисунки хозяину, выскочил за ним.

— Ты понимаешь, на что я подписываюсь? На организацию мероприятия, мне придется общаться с этой фурией!

— Будь уверен, она станет шелковой, поскольку уже страстно желает доставить удовольствие Богдану.

— А знаешь, я тоже! — улыбнулся Макс, — Новая выставка! Пойду прощупаю почву что у нас есть из подобного творчества в стране. Ты куда?

— Загляну к Юсуфу.

— Ну, я тогда пошел, увидимся.

Ваня улыбнулся на азарт в глазах у Макса. Этот человек очень любит свое дело, а делом его жизни есть добиваться успеха. Это именно его талант — продвигать таланты…

И с солнечным настроением Ваня вошел в кабинет Юсуфа.

Юсуф ждал его, это было видно. Сидя за столом, он читал какую-то книгу, рядом лежали неоконченные заготовки. Все они были из первых Ваниных светлых работ. Очевидно, Юсуф испытывал с ними какие-то проблемы, поэтому читал «Божественную комедию».

— Привет, — улыбнулся Ваня, плюхнувшись в кресло напротив, — Что читаешь?

Юсуф мимолетно посмотрел на него и поднял книгу, чтобы показать обложку. А затем продолжил чтение. Этот мужчина всегда был немногословен, он говорил только когда хотел.

— Юсуф, я понимаю, что ты злишься, слишком много я от тебя просил, — сразу начал Ваня, даже не пытаясь изображать раскаяние, — если можешь, постарайся меня понять. Ну и простить, конечно.

— Простил, — бросил Юсуф, — но не понял. Хотя, это уже не важно, я смотрю, ты справился с задачей, поздравляю.

Это прозвучало не так, как должно звучать поздравление, но Ваня даже не удивился. Он встал и подошел к картине на стене — орнамент мусульманский, а так же красивые мандалы.

— Могу я узнать, что стало с Абдулом? — спросил Юсуф, очевидно ему было удобнее общаться, когда Ваня стоял спиной.

— Не знаю.

— Тогда что ты там делал? Для чего это все? — сухо прозвучал вопрос.

— Меня позвал туда мой Путь, о котором ты мне все твердил. Я сделал то, что должен был. Остальное уже не от меня зависит.

— Тогда почему ты сделал все, а Янина все так же страдает?

Ваня вздохнул, но не обернулся.

— Я собираюсь с силами помочь и ей тоже, можешь не сомневаться, что я знаю о пережитых ею чувствах, но, как она справедливо заметила однажды, она не пришла оправдывать чьи бы то ни было ожидания. Так же и я не стал оправдывать ее ожидания по отношению ко мне. Я не стал тем великим воином, которого заключил в тот медальон. Я стал собой, и если бы не она, я бы никогда этого не добился.

— Значит, ее медальон — вымысел? И тот, который на тебе сейчас — тоже?

— А когда ожидания не были вымыслом? — спросил Ваня и обернулся к Юсуфу. — А твои ожидания оправдались по отношению ко мне, к ней, к самому себе? Не скучно ли жить, держа в голове эти ожидания? Если есть место неожиданным поворотам…

— Вот уж действительно, неожиданный поворот, — пробормотал Юсуф, — Ты говоришь о любви, Ваня! Как можно предать любовь?

— Можно. Тоской по неоправданным ожиданиям. Несвободой от желания оправдать их.

— Мы живем в реальном мире, мой художник, а чего он стоит, ты уже убедился, когда чуть не попал в ловушку своей глупости в аэропорту.

— Спасибо что напомнил, — сказал Ваня, прямо смотря своими небесными глазами на Юсуфа, даже не моргнув.

— Прости, — опомнился Юсуф, спрятав глаза в книге, — не знаю, что на меня нашло.

— Ты сам знаешь, что у тебя болит, я не стану говорить тебе, что у тебя кровотечение, пока ты глотаешь цитрамон. Однажды к тебе придет понимание, что ты истекаешь кровью и нужно что-то с этим делать. Прости, я больше не буду тебя мучить…