Чандра Райан - Королева Ассасинов

Кирин скривился при мысли об этом. Он знал, что она обручена с самого рождения. Тогда Лилли оглядела его с головы до пят, как будто оценивала нового коня, а потом сказала, что обещана другому. В тот момент Кирин не понял, почему она думала, что для него это имеет значение. Однако вскоре узнал правду. Между ними что-то было. Некая искра влечения, которая заставляла трепетать парня, когда они прикасались друг к другу. Должно быть, Лилли почувствовала это при первой же встрече. И так как она считала правильным быть прямой и открытой, то сразу же отвергла возможность отношений. К несчастью, эта девушка стала для него запретным плодом. Даже если бы она не была королевской крови, эта тема запрещена, потому что она отдана другому.

Конечно, время от времени она находила кого-то, чтобы снять напряжение, но не вкладывала в это чувства. И никогда не развлекалась со своими людьми. От этого влечение Кирина к ней только усиливалось. А теперь ему предстояло восхитительная перспектива встречи с мужчиной, которому была отдана ее верность.

— С тобой все в порядке?

Кирин поднял глаза и обнаружил, что Натан смотрит на него с неподдельным участием.

— Да, в порядке. — В подтверждение этих слов он встал на ноги и слегка пошатнулся. — Или буду через пару минут.

Натан улыбнулся и хлопнул его по спине.

— Конечно, будешь. — Он передал Кирину мех с вином. — Тебе просто нужно кое-что, чтобы восстановить силы, не так ли?

— Ты хороший человек, друг мой, — Кирин сделал большой глоток из меха.

— Твое мнение в меньшинстве.

— Я не слишком верю досужим сплетням.

Дело было не в том, что Кирин не слышал сплетен о Натане. Он наслушался за эти годы таких историй, что и священник бы поседел. Он даже полагал, что некоторые из них — правда. Он видел, как Натан убил порядочное количество людей за звонкую монету, и мог поверить, что этот парень способен время от времени лишить пару человек жизни просто ради удовольствия. У них у всех здесь были секреты. Такова природа их ремесла. Парень не мог винить никого за удовольствие от дела, в котором он сам хорош. И не только потому что это было бы лицемерием, но и потому что его собственные навыки были первоочередной причиной, по которой его приняли в отряд. Любое искусство требует многих лет практики. Кто он такой, чтобы обвинять человека за увлечения, которыми тот отдавался в годы ученичества? Пока никто из их отряда не пропал без вести, его это не волновало.

— Говоря о меньшинстве… я не мог не задуматься, отправишься ли ты с нами, чтобы потребовать трон?

Натан переминался с ноги на ногу, глядя на землю перед собой.

— Дело не в том, что я не обязан ей жизнью или неверен ей.

— Но?

Даже если бы Кирин не расслышал сомнений в голосе Натана, он мог видеть их по его поведению.

— Но я не тот парень, что хочет осесть и завести семью. Посмотри на меня, Кирин, — Натан покачал головой и протянул руку за вином.

Кирин блуждал взглядом по его лицу и впервые за многие годы позволил себе на самом деле увидеть его. Он не помнил, когда в последний раз обращал внимание на бугристые красные шрамы, искажавшие лицо мужчины.

— Мы все побывали в битвах. У всех нас есть свои шрамы. Просто у кого-то они скрыты глубже, чем твои.

— Сказал мужчина, которому стоит только улыбнуться, чтобы девки сбросили свои юбки, — покачал Натан головой в ответ.

— Если прибавить немного золота. Хотя ни одна из этих девок не стоила потраченных денег.

Он был с теми встречавшимися ему на пути женщинами, чтобы погасить желание обладать Лилли. Но преуспел он в этом не больше, чем если бы попытался заполнить желудок грязью вместо куска мяса. Чем больше женщин оказывалось в его постели, тем больше он жаждал Лилли.

Забрав обратно мех с вином, Кирин покачал головой. Все это о Натане, не о нем. Ему нужно было сосредоточиться. Он сделал большой глоток, таким образом пытаясь затопить все мысли о Лилли.

— Любая женщина, достойная того, чтобы завести с ней семью, не станет беспокоиться о твоем лице. У тебя самое большое сердце из всех, кого я знаю.

— Мы с тобой братья по оружию, я понимаю, что ты пытаешься сделать. Но не стоит. Нам обоим известно, что ни одна женщина не останется со мной достаточно долго, чтобы узнать меня или мое сердце.

— Ты этого не знаешь.

— Знаю. Это единственное, на что я гожусь в жизни, однако не единственное, что я пробовал. У меня были женщины. Кое-кому из них даже удавалось завоевать мое сердце. Однако все они бросали меня ради более симпатичного лица и более благородного происхождения.