Настя Чацкая - Отрава [СИ]

Концентрат издевательства Дориана на концентрат раздражения Каллена даст смесь похлеще той взрывчатки, которая когда-то отправила половину Кирвоколла на воздух, думает он.

— Верно, — говорит Инквизитор, обращаясь к Кассандре, — я посчитал, что нам могут пригодиться его знания здесь.

И снова тишина. Каллен не двигается, лишь стискивает челюсти и чувствует, как закипает гнев Кассандры.

Спор тихий, но яростный. Она что-то негромко, но жёстко говорит, повернувшись к Инквизитору, а тот отводит её на несколько шагов в сторону, спиной отгораживая от остальных — напряжённых голосов не разобрать. Лелианна прикрывает глаза и потирает кончиками пальцев висок. Мадам Монтилье делает вид, что её чем-то чрезвычайно заинтересовал пергамент, лежащий на краю стола, с подробным отчётом лейтенанта Кадрима о патруле на тракте к Редклифу.

Каллен молча смотрит, как Дориан поднимается из своего карикатурного поклона.

Каллен чувствует, как у него дёргается щека.

О, этот змеёныш с удовольствием устраивает целое представление. Сначала из-под упавших на лоб волос появляется лукавый взгляд, затем — кошачья ухмылка, а затем Дориан полностью выпрямляет спину и складывает руки на груди. Смотрит на присутствующих, высоко подняв голову, то ли демонстрируя себя, то ли изучая каждого из стоящих у стратегического стола. Когда цепкий взгляд касается лица Каллена, тому кажется, что всё это затеяно назло ему.

Бред. Он хорошо изучил Дориана. Дориану плевать на кого бы то ни было, кроме себя самого и своих идеально уложенных волос.

Небо разрывается изумрудными трещинами то там, то тут, а Дориан следит чтобы его прическа соответствовала последней тевинтерской моде. Вот в чём разница между ним и нормальным миром.

— Рыцарь-коммандор, сэр, — учтиво мурлычет Дориан, не отводя взгляда.

Каллен не говорит ни слова. Лишь кривится слегка, углом рта, и отворачивается, заводя негромкую беседу с Жозефиной.

Со дня появления Дориана всё идёт наперекосяк.

И всё бы ничего, если бы не Варрик.

И угораздило же Каллена идти из казарм через излюбленное место Варрика на площади, где они с Сэрой играли в кости неподалёку от навеса, где солдаты разводили костры и жарили мясо на ужин. Вот уж кто нашёл друг друга, так это эти двое.

— Ты напивался хотя бы раз, капитан? — интересуется Варрик как бы между прочим, любовно поглаживая Бьянку по деревянному боку, блестящему в свете разведённого кострища. — За всю свою жизнь, — говорит он, бросая кости на доску свободной рукой, — переполненную морами и церковной преданностью, хотя бы раз тебе хотелось плюнуть на всё, пойти в таверну и надираться до тех пор, пока порождения тьмы не заползут обратно в глубинную задницу, из которой они вылезли, прихватив с собой по парочке магов?

Каллен наблюдает, как Сэра ругается себе под нос, косясь на гнома, как бы рассчитывая, удастся ли смухлевать, пока Варрик отвлекся.

— Нет. Мне это не нужно для поддержания боевого духа.

— Тебе, — громко говорит Варрик знающим тоном, — не будет что вспомнить, когда мы усадим Корифея его лириумной задницей на острие инквизиторского меча.

— Пытаешься соблазнить меня на поход в таверну? — Кален приподнимает брови, недоверчиво морща лоб.

— «Три кабана» — слишком скучная затея, Каллен. У меня есть идея получше.

Сэра отвлекается от игровой доски и глаза её постепенно наполняются восторженным светом. Она оборачивается к Варрику всем телом, берёт его за плечи и выдыхает:

— «Белла»?!

Гном благосклонно кивает, и что-то в выражении его лица заставляет Каллена напрячься.

Всё получается само собой.

Варрик тащит Каллена в «Беллу», а Сэра горячо поддерживает эту идею, чуть ли не подскакивая на месте и тараторя, что Каллен в последнее время стал слишком нервным, какой кунари его укусил? Кассандра засела с военными документами в ставке командования, а Каллен слишком вымотан, чтобы отпираться от этой дружеской осады.

Гномы бывают невероятно приставучими и убедительными.

В «Белле» тепло, почти горячо, что явно контрастирует с морозным воздухом снаружи. Здесь пахнет людьми, поленьями в камине, огнём и спокойным уютом. Каллен никогда особенно не интересовался здешней публикой и никогда не обращал внимания на происходящее за крепкой деревянной дверью с резной вывеской. Из разговоров солдат, долетевших случайно до слуха, становилось ясно, что здесь можно разживиться хорошенькой девушкой на час или на ночь. Но какая таверна не включает в себя подобного рода развлечения?