Елена Кароль - Бывших не бывает

Меня тоже звали замуж.

Несколько недель все было прекрасно: сначала мы залечивали раны, затем выключили телефоны, сбежали в гостиницу на тот самый «больничный» и наконец предались долгожданному разврату. Мы любили друг друга несколько суток. Ели, спали, дурачились и снова любили. Как безумные, оголодавшие и впервые дорвавшиеся друг до друга. Это невозможно было осмыслить логически. Невозможно описать и просто остановиться на миг, чтобы обдумать. Это было настолько чудесно, что кружилась голова только от одного счастливого взгляда друг на друга.

На пятые сутки дверь нашего номера вышибла группа спецназа, организованная майором по просьбе Александра. Оказывается, некромант впервые не смог дозвониться племяннику несколько суток кряду, а когда стало ясно, что ни меня, ни Олафа уже несколько дней нет дома, а за хомяком присматривает Нина, то нас отследили по кредиткам, которыми мы расплачивались за заказанную в номер еду. Естественно, после всего произошедшего маг первым делом предположил самое худшее. Больше того — операцию по спасению возглавил сам майор Подкаминов, он-то и стал первым, кого Олаф выкинул из номера в коридор.

После этого курьезного и одновременно конфузного случая мы вернулись обратно в дом и вроде как взялись за ум. Правда, по ночам все равно нас лучше было не беспокоить, но хотя бы днем (впрочем, далеко не всегда!) мы вели себя прилично. Олаф уделял должное внимание клубу, я помогала Виктории организовывать свадьбу, отложив восстановление своей лавки на неопределенный срок, иногда мы с валькирией разминались на арене, будоража свою кровь и восторгая зрителей мастерством, а наши с хомушкой отношения прочно перетекли в стадию конфетно-букетный-постельный-везде-где-только-можно период.

Иногда я задумывалась о том, что это неправильно и надо на что-то решаться, ведь обещала же, но малодушно откладывала принятие важного решения на потом и раз за разом встречала своего мужчину горячим ужином и звонким поцелуем.

А сегодня меня позвали замуж. Прямо с утра, стоило мне только почувствовать, что на соседней подушке лежит не голова Олафа, а цветы, и открыть глаза, чтобы удостовериться в этом, как сразу же стало ясно, что кроме цветов на ней лежит еще и красная бархатная коробочка. Открытая. С тем самым кольцом. А снизу поднимается виновник происходящего, неся на подносе завтрак.

— Доброе утро, — произнес Олаф сразу же, как только понял, что я уже не сплю. Принципиально не обратил внимания на мой хмурый взгляд, поставил поднос на тумбочку, а сам встал на колено. — Итак… Думаю, ты уже поняла, но все равно скажу. Я тебя люблю. Давно и крепко. Надеюсь, ты к этому уже привыкла, потому что я собираюсь упрочить свое положение и прошу выйти за меня замуж. — Я попыталась вскинуться на него, но меня остановили поднятой рукой. — Тихо, не кипятись. Я знаю, что ты ненавидишь давление. Я ждал. Приглядывался. Оценивал. И знаешь, что понял?

Я чуть наклонила голову, милостиво разрешая просветить, и меня шутливо щелкнули по носу.

— Ты тоже меня любишь, кисуля. Наверное, ты просто забыла, что обещала ответить на мой вопрос, но я не в обиде. Все увидел сам и сделал соответствующие выводы. Так что дай мне свой пальчик, скажи заветное «да», и мы уже официально будем жить долго и счастливо.

Я растерялась настолько, что даже не сопротивлялась, когда мне на тот самый пальчик надели шикарное кольцо из белого золота с огромным бриллиантом. Лишь неуверенно пробормотала:

— А дети?

— Все решаемо, — уверенно кивнул Олаф и крепко поцеловал. — У нас будет большая и дружная семья или не будет. Все, как хочешь ты. Только скажи мне «да».

И я…

Прикусила губу, злясь на то, что сама проявляю невиданную ранее трусость, хотя не так давно стыдила за нее Павла. Зажмурилась, мотнула головой, даже всхлипнула… А затем всего за несколько мгновений перед моими глазами пронеслись последние месяцы жизни. Мои разговоры с Одинцовым, Викторией, Павлом… Все мои бесконечные мудрые советы, которые я с легкостью раздавала другим, сама же игнорируя очевидное. Почему? Боялась…

Но какой смысл жить в страхе, когда рядом со мной любимый? Готовый свернуть горы, выйти на неравную битву со злом и пойти на любые уступки, лишь бы я была рядом. Готовый даже смириться с тем, что я бессмертна и у нас никогда не будет детей…

Стоп. А почему это не будет?

— Ты ужасен, — произнесла я, когда открыла глаза. — И вообще тиран и чудовище. — Олаф переменился в лице. — Но я признаюсь тебе в том, что не знает никто. — Я сжала его руку, чувствуя, что как никогда остро нуждаюсь в решимости, и буквально выпалила: — Я люблю тебя. И выйду за тебя замуж. И детей рожу. Только немного позже, хорошо? Года через два, когда привыкну к тому, что снова стану смертной. Просто… — Я снова прикусила губу и опустила взгляд. — Я боюсь. Наверное, я буду просто ужасной матерью…