Татьяна Корф - Под Солнцем Ирия. Потерять себя, чтобы обрести свой мир

Не помню, что было потом, но через языки пламени, явственно разглядела признаки борьбы на той стороне поляны.

Через боль в сознании различила лица Кельта и Алиен. Ребята?

Одну держал за руки мужчина с ног до головы облитый водой, красный и с подранной физиономией. Девушка извивалась, кричала, даже пыталась укусить наглеца.

Кайл, пытался прорваться к костру, но дорогу ему заступали всё новые и новые люди.

Изворотливость и хитрость помогали ему избежать поимки, но вот путь ему преградил один из Ариев. Не раздумывая не секунды, Кельт замахнулся и швырнул что-то в огонь.

Маленький стеклянный пузырек разбился о камень у меня над головой, осыпав лицо острыми осколками, порезавшими левую бровь.

Дальше и его поймали, поставив на колени и заведя руки за спину.

В какой-то миг я перестала бороться с огнём, просто заглушила в себе боль, осталась мерзкое чувство досады, что «языческий бабуин» оказался прав — я была монстром…

Голова опустилась, а тело пробило нестерпимой болью. Что происходит?!

Словно горела душа, но не было физической боли. Рвало на части сознание, мысли сплетались в единый клубок.

И словно небесное чудо, рождение сверхновой звезды, вспыхнул ярчайший свет. Стало тепло, боль стала утихать, а сознание растворятся в блаженной темноте.

Послышался, скрежет металла, звон цепей и руки упали вниз, свободные от оков.

Эта дикая кошка совершенно точно вознамерилась выцарапать мне глаза. Красивые мягкие черты лица были искажены гневом, словно воинственный ангел из христианской веры, она дралась за дело, в которое верила всей душой.

Она и её друг друид, ворвались на церемонию ритуала очищения. Когда пойманная девушка-арий уже горела на костре.

Они появились в тени деревьев и устремились к огню. Я еле успел перехватить строптивую девицу.

Вдруг её ладони покраснели, словно их сунули в кипяток. Резко направив их на меня, она послала струю горячего водного потока, словно вытянутого из воздуха, я едва успел увернуться, когда за ней последовала новая, но с температурой приближенной к нулю.

Вымокнув до нитки, обхватил непокорную девицу сзади, полностью вжимая в своё тело и крепко-накрепко блокируя её руки, так что они оказались прижаты к самой бунтарке.

Совесть никогда не позволила бы мне поднять руку на девушку, пришлось обходится малой кровью, чтобы не быть сваренным заживо.

— Я могу вскипятить твою кровь, так что твои внутренности сварятся за пять минут, а через шесть ты упадешь замертво! — зашипела строптивица, пытаясь вывернуться из моей хватки.

— Можешь, — согласился я с ней, не теряя концентрации. — Но, я уверен, что ты не сделаешь этого. Ты не убьешь живого человека. У тебя иная душа.

— Вы сжигаете заживо мою подругу! — она попыталась ударить меня в колено, но промахнулась. — И ты думаешь, я не убью тебя, если представится такой шанс?!

— Нет, — я почувствовал, как в душе поднимается давно забытое искреннее чувство уважения, к этой девушке и её нескончаемой преданности дружбе. Она готова была переступить через себя и свои принципы и пойти на убийство лишь бы спасти друга.

— Пусти! — дернулась она всем телом.

— Её уже не спасти, — я перехватил её руки покрепче, понижая голос и шепча ей на ухо. — Она изменилась. Это уже не твой друг. Это — оболочка, а внутри неё тень, тёмная тварь, призванная убивать. Её нужно уничтожить.

— Ты идиот! — вскричала девушка, едва не плача.

В этот момент перед нами разразилась ярчайшая вспышка, которую я когда-либо видел. И в солнечном ореоле оттуда вышел древний святой Арий, никогда не виданный мной прежде, но совершенно точно совпадавший с описанием Святозара, об этих легендарных, мифических предках нынешних Ариев. Но откуда? Ведь их давно уже нет, а последним отголоском их силы остался лишь лидер арийцев.

И всмотревшись в образ, я обомлел на месте. Передо мной предстала, та девушка, что горела на костре, но в совершенно в другом образе.

Обнажённая, прикрытая лишь своими длинными золотистыми локонами, умиротворенное лицо, закрытые глаза.

Она словно излучала солнечный свет кожей. Совершенно здоровой, отражавшей лишь еле заметные розовые пятнышки от ожогов.

На руках мерно покачивались, некогда железные кандалы, словно сотворённые теперь из золота с обрывками цепей, доказывая, что я не ошибся в том, кем прежде была эта Арийка.

Но я вздрогнул, когда прекрасный древний Арий открыл глаза, они полыхнули багрянцем. Красные зрачки с золотой радужкой.