Alex31 - Я калечу, но я же и лечу! [СИ]

Он не думал, что я могу решиться что-то сделать в ответ.

Но он ошибся. Как ошибся и директор Метьюз.

Пора показать, что Волков-младший также может показать свои клыки…

Готэм-сити. 7 октября, 15.54. дня. Особняк Фальконе.

За широким столом собралась вся «семья» одной из групп Готэмской итальянской мафии, вернее её верхушка во главе с самим Кармайном Фальконе.

Эта встреча была довольно штатной, несмотря на размах. Время от времени Кармайн по традиции собирал членов «семьи», чтобы поговорить по душам, отпраздновать что-то и просто показать, что он ценит своих людей. Для главы семьи это важно.

Уже не молодой, но и откровенно не старый мужчина в своём излюбленном белом костюме «тройке», чёрных туфлях и чёрной рубашке с красным галстуком встал и попытался произнести тост, но его прервали хлопки в ладоши.

Ни Кармайн, ни его телохранители, ни даже никто из членов семьи Фальконе не заприметил молодого высокого человека возле входных дверей.

Внешне он был похож на уроженца Италии, такой же смуглокожий, тёмноволосый с жёлто-карими глазами и также неплохо одет, как и каппо Фальконе. Но чутьё Кармайна подсказывало, что он не из его «младших людей» и даже не от других конкурирующих групп итальянцев.

— Прошу прощения, что прервал ваши намеренья, дон Фальконе, — лучезарно улыбнулся незнакомец своей белозубой ухмылкой. — Просто, я не мог не восхититься вашим Залом для приёмов гостей. Да и убранство его весьма… интересное.

— Я не припоминаю вас, юноша, — с улыбкой заговорил Кармайн, жестом остановив вышибал, которые тут же устремились к нему. Они замерли в пяти метрах от него. — Как вы прошли?

— Просто зашёл к вам через парадную дверь, попросил указать дорогу ваших слуг и прошёл сюда. А что?

— Хм. Хорошо… — скривился Кармайн и отпил из бокала. — И кто же вы такой? Вы находитесь уже продолжительное время в доме, но вас я не знаю.

— Ох, прошу прощения, дон Фальконе, — «смутился» он. — Меня зовут Альберт Ксандерс. Я телохранитель господина Волкова. Ну, не старшего, а младшего, тот, который Владимир Драгомирович.

Кармайн сразу понял, что это уже не дружеская беседа и дал лёгкий знак, чтобы все были наготове.

— И что же телохранителю Владимира Волкова понадобилось в моём доме?

— Мне? Совершенно ничего. А вот моему господину очень даже многое. Понимаете, — он стал постепенно подходить, пока охрана его не окружила, после пары метров, пройденных им. Но Альберт не растерялся, а с той же улыбкой просто со скрещенными на груди руками смотрел Фальконе в глаза. От чего тому почему-то было не по себе, — вы не совсем честно купили… хотя, почему не совсем честно купили? Вы фактически обманным путём завладели собственностью Владимира Волкова. И я здесь, чтобы её вернуть!

— Наглость!

— Урод!

— Дон Фальконе, позвольте, я ему голову оторву?

Люди Кармайна наперебой кричали, но без команды своего дона пока ничего не предпринимали.

— Ты, милый человек, оскорбил меня в моём доме, — хладнокровно и без тени эмоций заговорил Кармайн. — Ты назвал меня вором. Этого я простить не могу. Даже если бы это и было правдой, ты перешёл границу. Но не волнуйся. Ты останешься жить. Ведь я не варвар, чтобы убивать посланца за то, что он передал слова своего хозяина. Я имею честь, и я человек слова. Передай этому мальцу, чтобы выбирал слова в следующий раз, если, конечно, он с такой наглостью и самоуверенностью доживёт до того момента. Здесь Готэм! А не его дорогая Сибирь. Не его территория и не его страна. Здесь другие законы и порядки. Мы так дела не ведём. Ему, как я понял, не понравилась сделка, которую он пропустил мимо себя из-за того, что тащил в свою койку всех женщин, которых видел и пил всё, что мог выпить? Это не мои проблемы. Я могу понять его мотивы, но мой ему совет на будущее, если он хочет жить и работать хорошо, то пусть выбросит свои розовые очки и посмотрит на реальность не через свои иллюзии.

— Благодарю за то, что выслушали, дон Фальконе, но Владимир Драгомирович предвидел ваш ответ. И поэтому на этот счёт он хотел вам передать ещё одну фразу.

— Говори уже и уходи.

— «Смерть — великий миротворец!» — Алессандро Мандзони, — улыбка с лица Альберта пропала, а его слова стали вдруг звучать с угрозой и привкусом метала. — Боюсь, это вы неправильно поняли слова моего Хозяина. Но, впрочем, это не важно.

В то же мгновение глаза Альберта изменились с жёлто-карего оттенка на красный, а ногти на его руках сменились длинными острыми как лезвия когтями.