К.А Татуков - Размытые грани лжи

К тому же, помимо индивидуальных изменений, пурпурная мгла в его теле стала просто невообразимо плотной и уже не напоминала разрозненный дымок странного цвета, а превратилась в марево тягучей энергии, которая стояла на вершине всех чувств восприятия.

«Акира?! Ты очнулся?!!!»

Запоздалая реакция со стороны мастера Цзиня ничуть не удивила юношу, ведь количество времени, проведенное им без сознания, отнюдь не являлось коротким сроком, однако кое-что все же беспокоило юношу.

«Как я здесь оказался?»

Не обращая внимания на взволнованные стенания троих призраков, в которых не ограничивал себя даже молчун Лао, молодой господин задал главный вопрос, интересовавший его с момента пробуждения.

Юноша совершенно не понимал, каким образом его тело смогло прожить столько на подпитке одной лишь энергии, но при этом оставалось полностью здоровым. И умудрилось даже самостоятельно, переместиться из склепа в эту заброшенную лачугу. Ко всему прочему одежда на теле, была отличной от той, что была на нем в момент прорыва…

Но этот вопрос отпал сам по себе, когда в небольшую и очень шаткую дверь, сделанную из бамбуковых стеблей вошла девушка с черными волосами, и светло-бирюзовыми глазами, горящими пугающей силой, которая отождествлялась у разумных мира Власти с самой смертью.

“Ритария…”

— Ты очнулся?!...

Пожирательница, вошедшая в дверь поначалу даже не обратила внимания на молодого господина, который сидел на соломенном настиле, совсем недавно служившем ему кроватью, однако когда девушка все же посмотрела в его сторону, то удивление, вперемешку с неподдельной радостью, наполнили ее бирюзовые глаза. Разумеется, Ритария посчитала такое проявление чувств слишком бурным, поэтому тут же попыталась спрятать их за маской безразличия, однако Акира уже успел увидеть то, что хотел.

“Неужели она заботилась обо мне все девять месяцев комы?...”

Юноша был крайне поражен даже несмотря на то, что уже получил утвердительный ответ от своих мастеров, которые после этого замолкли, не решались мешать распространению эмоционального взрыва, случившегося в разуме их ученика.

— Девять месяцев…

Проговорив это Акира невольно представил, сколь это долгий срок, и какой должно было быть морокой нести бремя недееспособного человека, полностью зависящего от чужой заботы. Даже при том, что они двое стали соратниками и готовы были сражаться друг за друга до последнего, действия девушки намного превзошли все мыслимые ожидания юноши. Он просто не мог поверить в то, что Пожирательница за все это время не отказалась от затеи спасти его, не имея понятия, очнется ли тот вообще или нет.

«Буквально через несколько минут, после того как ты потерял сознание в склепе, амулет телепортации засветился бирюзовым, и мы влили в него энергию чтобы активировать. Ну а дальше, появилась она, и спасла тебя, посвятив себя заботе о каком-то несчастном инвалиде едва ли не год…»

Толстяк Гу говорил это не в своей обычной паскудной манере, и в его голосе вместо привычной едкости сквозила черная зависть, которую он даже не пытался скрыть. Ведь в жизни практиков пути Лжи практически не бывает тех, кто мог бы пойти на такие лишения раде них, не имея при этом никаких сторонних умыслов. И наличие такого человека в окружении его ученика не могло не вызывать у наставника искреннее негодование, заставляющее юношу по достоинству оценить поступок Ритарии.

— Хочешь звезду с неба?

Юноша, несмотря на то, что за прошедшие девять месяцев в реальном мире должно было произойти значительные изменения, которые могли не самым лучшим образом отразиться на его судьбе, находился в приподнятом настроении, и подскочив с настила, словно и не лежал чуть меньше года в коме, приблизился к Ритарии, удивленной его прыткостью.

— О чем это ты?...

Лицо юноши было слишком близко к девушке, поэтому она непроизвольно сделала шаг назад, позабыв о своей горделивой натуре.

От вида смутившейся Пожирательницы, лицо Акиры расплылось в довольной улыбке, а его ноги сделали еще один шаг вперед, чтобы сократить расстояние разделяющее их.

— Я не хочу отплатить тебе, потому что это твоя обязанность как моего соратника, заботиться об израненном теле товарища. Тем не менее, мне хочется сделать подарок достойный твоего поступка, вот я и спрашиваю…

За прошедшие девять месяцев девушка привыкла к окружающей тишине и отсутствию собеседника, поэтому сейчас она сильно растерялась, пытаясь найти логичный ответ, на столь нелогичный вопрос, подкрепленный еще более абсурдным объяснением.