Марина Голубева - Либерия

«Ну все, — подумал Алексей, — больше медлить нельзя, а то еще чего-нибудь наколдует». Волк вскочил и прыгнул к старику, на лету оборачиваясь человеком. Обнаженное тело обрушилось на Чурилу, сбивая того на пол. Ошеломленный Алексей, ожидавший столкновения с магической защитой, а не с колдуном, не сразу сориентировался и получил сильный пинок под ребра. Отлетел в сторону, едва не угодив в костер, вскочил, отпрыгнул в сторону и начал наматывать на руку изрядно надоевшую цепь, предусмотрительно оставив довольно длинный конец с тяжелым ржавым кольцом.

В быстрых сменах ипостасей был свой недостаток — трудно было сразу перестроить восприятие, вес тела и центр тяжести человека и волка тоже сильно отличались. Адаптируясь к новым ощущениям, молодой человек медленно отступал к стене, не спуская глаз с Чурилы, который удивленно вытаращился на преобразившегося пленника.

— Как же тебе от заклятия-то удалось освободиться?! Или… Неужто, истинным оборотнем удалось стать? — В голосе старика звучали неуверенность и страх. — Но таким ты мне не нужен. Надо кончать с тобой.

Колдун, зло сверкнув глазами, поднял посох и с его навершия сорвалась зеленая молния. Не ожидавшему такого подвоха Алексею чудом удалось увернуться. Разряд ударил в пол, широким веером рассыпались искры, задымила какая-то ветошь, валявшаяся на полу, и запахло паленым.

— Эй, ты поосторожнее, — пробормотал молодой человек, обходя старика по кругу, — а то пожар тут устроишь.

— Не твое дело, собака! — рявкнул Чурила, и новая молния ударила в то место, где только что был Алексей.

Он рывком переместился за спину колдуна и прыгнул вперед, одновременно раскручивая цепь. Ухнул, отпуская импровизированный кистень, и железное кольцо ударило старика в плечо. Тот охнул, и посох выпал из повисшей плетью руки.

— Гы-ы-ы! — взвыл Чурила, вытаскивая из-за голенища нож и разворачиваясь к пленнику.

Но новый удар бросил колдуна на колени, он заскулил, пытаясь дотянуться до посоха, захлюпал кровью из разбитого носа. Алексей, не дожидаясь, пока противник завладеет своим оружием, прыгнул на него, ударив ногами в спину. Старик нырнул вперед и задергался, придавленный сверху коленом. Чурила оказался на удивление сильным, он брыкался, извивался, пытался достать молодого человека ножом. И это ему удалось. Алексей зарычал, сильнее уперся коленом в спину противника, захлестнул его шею цепь и, скрипя зубами от боли, рванул на себя. Раздался хруст шейных позвонков, старик булькнул и обмяк.

Молодой человек в изнеможении рухнул на него сверху. Бок горел так, словно к нему приложили раскаленную сковородку. Алексей попытался подняться — лежать на трупе врага было противно — но руки подогнулись и он ткнулся лицом в землю. Теряя сознание, он увидел, сверкнувшее чистым серебром лезвие ножа, зажатого в мертвой руке.

«Как не хочется снова умирать». С этой мыслью Алексей пришел в себя и понял, что умирать пока не собирается. В боку пульсировала тупая боль, голова кружилась, наверное, от потери крови, но он был жив. Его морда лежала на коленях у Леси, уткнувшись носом в теплый живот. В волка он перекинулся, видимо, в бессознательном состоянии. У животных болевой порог выше, вот организм инстинктивно и выбрал наиболее приемлемую форму.

— Как ты, волчонок?

Алексей поднял голову и посмотрел на девушку. Она была бледной, осунувшейся и даже, как будто, постаревшей. Оборотень обеспокоенно заворчал.

— Все в порядке. Я остановила тебе кровь, немного подлечила — рана от серебра плохая, и…

«Вытащила из лап смерти, да?»

— Почти. Но ты не переживай, я сильная, и здесь же лес рядом.

«Спасибо, родная», — оборотень лизнул девушку в нос и попытался подняться. Лапы дрожали и снова начала кружиться голова, но надо было отсюда выбираться.

— Погоди, — остановила его Леся. — Так нельзя уходить. Там на поляне люди, их много. Слышишь?

Алексей прислушался. Действительно, снаружи доносился неясный шум и крики, значит, нужно было перекидываться в человека. Вот только с одеждой — проблема. Оборотень покосился на валявшееся неподалеку мертвое тело. Противно, но другого выхода нет.

Уже в человеческом облике он стащил со старика кожух, штаны и рубаху и натянул все это, передергиваясь от отвращения. Мимоходом порадовался, что ошейник со смертью колдуна развалился, а значит, не придется таскаться с тяжелой цепью. Алексей покосился на догоравший костер и решил, что мертвеца так оставлять не стоит. Кто знает, как колдун поведет себя после смерти? Вдвоем с лесавкой они с трудом затащили тело в огонь и добавили дров из небольшой поленницы. Каждое движение отдавалось болью, но молодой человек только тихо ругался сквозь стиснутые зубы.