Стивен Эриксон - Буря Жнеца. Том 1 [litres]

– Но не тебя.

– Нет. Ты не знал, что я там.

– Ясно, значит, я еще сплю. Что тебе надо?

– Этот храм не мог вместить столько душ. Столько горя. Он сломался и поэтому рухнул. Это ты и должен был увидеть. Чтобы понять, когда все случится. И не печалиться. И быть в состоянии сделать то, чего он ждет от тебя, только не так, как он представляет. Вот и все.

– Хорошо. Теперь ползи отсюда в свой сон, Кубышка.

– Ладно. Только запомни: не плачь сразу. Придется подождать.

– Вот как? И сколько ждать, прежде чем плакать?

Но ее уже не было.

Он подцепил какую-то проклятую лихорадку от тающего льда. Дрожал и видел галлюцинации уже три или четыре ночи. Причудливый сон внутри другого сна – и так без остановки. Иллюзия тепла, уют мехов, не пропитанных потом, целительные таинственные беседы, где смысл неважен. Мне нравится такая жизнь. Она предсказуема. В основном. А если нет – какая разница? Принимаю все, что ко мне приходит. Словно каждую ночь я получаю уроки по… по управлению .

А теперь пора к столу, заваленному его любимой снедью.

Они говорят, что он похудел.

Но он каждую ночь съедает свою порцию.

Рассвет теснил тени в расселины и долины, превращал заснеженные пики в расплавленное золото; Сэрен Педак выбралась из мехов и стояла, ощущая себя грязной и растрепанной. От большой высоты болело горло и сохли глаза, и недуг только разыгрался в этих условиях. Дрожа под колющим ветром, она смотрела, как Фир Сэнгар пытается возродить огонь. Промерзшие дрова не желали гореть. Кубышка набрала сена и сидела со своим подношением на корточках рядом с тисте эдур.

Рваный кашель раздался с того места, где Удинаас еще лежал, укутанный в меха. Лицо горело от жара, на лбу выступил пот, глаза смотрели бессмысленно. Сэрен не сразу поняла, что он смеется.

Голова Фира резко дернулась, словно его укусила оса:

– Смешно? Хочешь снова начать день с холодного мяса?

Удинаас моргнул на тисте эдур, потом пожал плечами и отвернулся.

Сэрен откашлялась:

– Над чем бы он ни смеялся, Фир, уж точно не над тобой.

– Теперь говорите за меня? – спросил ее Удинаас. Он с трудом поднялся на ноги, все еще завернутый в меха. – Должно быть, еще один сон. В любой миг белокожий воин, сидящий высоко, может обернуться драконом. А девочка Кубышка откроет рот, как дверь, в которую провалится Фир Сэнгар, снедаемый собственной жаждой предательства. – Тусклые, мутные глаза уставились на Сэрен Педак. – А вы, аквитор, вызовете потерянные века, как будто ошибки истории имеют какое-то значение.

Словно завершая странные слова, прожужжала и клацнула цепочка.

Удинаас взглянул на Чика и улыбнулся:

– А ты мечтаешь окунуть ладони в озеро крови, но не любой старой крови. Вопрос в том, сможешь ли ты так повлиять на события, чтобы достичь этого красного потока?

– Лихорадка поджарила твои мозги, – ответил воин тисте анди, тоже улыбнувшись. Потом повернулся к Силкасу Руину: – Давай убьем его или бросим.

Сэрен Педак вздохнула и сказала:

– Чик, когда уже начнется спуск? Внизу растут травы, которые помогут вылечить лихорадку.

– Еще много дней, – ответил он, крутя цепочку в правой руке. – И даже тогда… сомневаюсь, что ты найдешь то, что ищешь. К тому же, – добавил он, – его одолевает не совсем естественная хворь.

Силкас Руин, глядя на ожидающую их тропу, произнес:

– Верно. Этот вонючий воздух напоен старым чародейством.

– Каким? – спросила Сэрен.

– Оно разодрано. Возможно… к’чейн че’малли – они пользовались магией, которую трудно понять. И никогда не применяли ее в бою. Насколько помню, что-то связанное с некромантией.

– И то, что здесь, – это оно?

– Не могу сказать, аквитор.

– Так почему страдает только Удинаас? Как же остальные?

Никто не посмел ответить, раздался только рваный смех Удинааса.

Звякнули кольца.

– Я просто предложил, – сказал Чик.

Беседа, похоже, снова угасла. Кубышка подошла к Удинаасу, словно беря его под свою защиту.

Маленький костер, наконец, загорелся. Сэрен взяла жестяной котелок и отправилась на поиски чистого снега – казалось, это несложная задача. Однако тающий снег был очень грязным. Остатки гниющих растений, рябые слои угля и пепла, трупики каких-то живущих во льду червяков и жуков, обломки дерева и куски бесчисленных животных. Очень неаппетитных. Действительно странно, что не все еще больны.

Она остановилась перед длинной узкой полосой покрытого настом снега, забившего трещину или складку в скале. Достав нож, встала на колени и принялась колупать снег. Начали отваливаться куски. Сэрен тщательно их обследовала и, отбрасывая грязные, укладывала чистые в котелок. Не слишком похоже на обычный ледник – тех-то она навидалась. В конце концов, они образовывались от множества снегопадов и схода ледяных лавин. Снегопады в норме давали чистые пласты. Но здесь, казалось, сам воздух, через который падал снег, был пропитан дрейфующим мусором, налипающим на каждую снежинку. Воздух, густой от дыма, пепла, кусков умерших существ. Как это получилось? Если бы только пепел, можно было бы решить, что это результат извержения вулкана. Но не проклятые куски кожи и мяса. Какую тайну прячут горы?