Ольга Валентеева - Какого темного?

— Повтори вопрос, презренный, — приказал ему. «Презренный» — так полагалось. Темный я или кто?

— Академия универсальной магии просит увеличить финансирование, ваше темнейшество.

— А где министр образования? Почему не докладывает лично? — гаркнул я.

— Так казнили его на прошлой неделе за неподобающие речи, — министр внутренней политики вжал голову в плечи.

— Что за речи? А, помню! Он предложил в академию принимать людей и светлых. Магия-то универсальная. А казнили его зачем? Я же разрешил.

— За то и казнили, чтобы не предлагал глупостей, — подал голос министр экономики.

К нему тут же тенями метнулись стражники — чтобы не перебивал его темнейшество, но я махнул рукой, и они отступили.

— Финансирование увеличивать не будем, — ответил министрам. — А теперь — перерыв.

После перерыва меня ждала вторая часть докладов. Поэтому, когда я добрался до собственной спальни, голова немилосердно болела, а мысли разбегались в разные стороны, как стайки мышей. Или мыши не бегают стайками? Какая разница? Главное, что чувствовал я себя именно так. Уже собирался ложиться спать, когда в двери постучали условным стуком.

— Дэлиан, — распахнул двери, впуская в комнату кузена. — Чем обязан?

Дэлиан старше меня всего на пару лет, и мы с ним всегда были не разлей вода. Я привык доверять Дэлу как самому себе. Поэтому, раз он явился после полуночи, значит, дело срочное.

— Эрин, беда, — зашептал он, закрывая за собой дверь. — Тебя хотят убить. Нужно срочно бежать.

— Подожди, — перебил кузена. — Кто хочет и зачем бежать? Не проще ли вздернуть заговорщиков на воротах столицы?

— В том-то и дело, — Дэл плюхнулся в кресло. — Имена заговорщиков мне неизвестны. Информатор не успел их назвать — умер. И пока я их найду, ты должен быть в безопасности. А во дворце никому доверять нельзя. Мне ли тебе рассказывать?

Дэл занимался моей безопасностью. Его сеть шпионов охватила весь Тервин.

— Что ты предлагаешь? — Я сел на кровать и уставился на кузена. Он бы не стал врать. И если примчался, значит, опасность велика.

— Ты должен исчезнуть. Хотя бы на время.

Дэл тронулся рассудком?

— Как ты себе это представляешь? — поинтересовался осторожно. — Я правитель. И не могу просто взять отпуск и уехать.

— Выслушай до конца, — Дэл раздраженно зыркал черными глазищами. Вот он как раз отвечал всем канонам темной внешности. — Мы используем заклинание отражения. Я займу твое место, а тебя спрячем там, где никто искать не будет.

— Подожди. Я не хочу, чтобы ты рисковал вместо меня! — еще не хватало лишиться единственного друга.

— Другого выбора нет, — настаивал Дэл. — Кто тебя знает лучше, чем я? Да о тебе братья столько не знают! Не говоря уже о министрах и подданных. Поэтому выбор очевиден.

Увы, я был вынужден с ним согласиться. Хотя сама мысль, что придется бросить все и сбежать, вызывала протест. С другой стороны, почему нет? Для министров мои сто пятьдесят — подростковый возраст. Им всем уже стукнуло по четыреста. И чуть что — они делают скорбные лица и просят меня проявить благоразумие. А тут — развеюсь. Увижу мир. Только Дэл слишком рискует…

— Эрин, ехать надо немедленно! Или не успеешь, — кузен как с цепи сорвался.

— Не успею — куда?

— На вступительные экзамены, — шепотом ответил он.

— Что? — я замер на месте. — Ты куда меня прятать собрался?

— Как куда? В академию. Там ведь тебя никто не будет искать!

Своего прошлого преподавателя я лично приказал сварить в смоле. Не то чтобы не любил учиться. Но терпеть не мог, когда кто-то делал вид, что умнее меня. И вдруг — в академию? Да, меня там искать не будут. Просто потому, что я не помню о существовании этого учебного заведения, основанного братом номер три перед побегом с эльфийкой.

— Хочешь, чтобы в Тервине больше не было академии? — спросил Дэла.

— Почему? — округлил он глаза. — Эрин, соглашайся! Представь, новые знакомства, новые знания. Ты же любишь книги! Тренировки, новые заклинания. Ну!

— Хорошо, — кивнул я, сдаваясь. — Только пообещай мне, что будешь осторожен.

— Конечно, — заверил Дэл. — Я уже и внешность тебе подобрал. А то мало ли? Вдруг узнают?

— Внешность оставь в покое, — прошипел я. — Просто сниму с себя морок.

Мороком я обзавелся лет так в сто. Только родственники и Дэл знали, как я выгляжу на самом деле. Для всех остальных я делал волосы темнее, глаза — черными, кожу — бледной. «Надо соответствовать» — вот что всю жизнь вбивали мне в голову.