Лариса Петровичева - Дракон выбирает невесту

А ведь умный ход — взять на кастинг книжку о противниках врага всех драконов государства. Драконы ненавидят Сальцхоффа и память о нем, но тут наверняка заинтересуются. Впрочем, я посмотрела на Макса и увидела, что он смотрит на девушку равнодушно.

Вряд ли она думала о том, что книга польстит драконам. Ее занимало только собственное творчество.

— Почему Эдвард Финниган должен жениться именно на вас? — осведомился Макс. Мне вдруг подумалось, что он представляет, как фрин Ксана горит вместе со своей книгой.

— Потому что я талантлива, — ответила она. — И хочу замуж.

Кто бы сомневался. Ведь, будучи женой Эдварда Финнигана, можно издать все свои книги.

— Спасибо, — сухо сказал Ральф. — Мы вам перезвоним.

Когда графоманка вышла из студии, Макс откинулся на спинку кресла и сказал:

— Давайте все-таки закажем обед. Чувствую, мы тут надолго.

Первый день кастинга завершился в половине второго ночи, и толпа желающих возле телестудии оставалась такой же, как и днем. Ральф предполагал, что девиц, рвущихся в драконьи жены, придется разгонять с помощью конной полиции, но обошлось: претендентки записали номера в завтрашней очереди на руках и принялись расходиться. Какие-то особо упрямые остались ночевать возле здания, расстелив туристические спальники прямо на земле.

Завидую людям, которые готовы ко всему. Хоть к отбору невест, хоть к войне. В их карманах и сумках всегда найдутся необходимые вещи.

У меня началась изжога от острой восточной еды, которую заказал Макс, а от обилия красавиц стало рябить в глазах. Впрочем, девушки во многом были похожи друг на друга — в моде сейчас одинаково длинные выпрямленные волосы, длинные ноги на высоченных каблуках, имплантаты в груди и штампованная форма подбородков и носов. Макс смотрел на них с ленивым равнодушием, впервые напомнив мне дракона, выбирающего самородки, или спокойного варана с островов, лежащего на камнях, нагретых солнцем.

Интересно, драконы — родственники варанов? Конечно, я никогда не буду об этом спрашивать.

Среди девушек были не только точеные красотки: серых мышек, почему-то уверенных в том, что они смогут покорить дракона, оказалось не меньше. Я смотрела, как они мнутся в луче света, не зная, что рассказать о себе, и думала, что моя жизнь могла бы быть такой же скучной. Никаких интересов, кроме желания пристроиться получше, никаких увлечений, кроме сериалов и еды.

И они были уверены, что дракон увидит их и влюбится по уши. С чего бы, интересно?

Впрочем, Макс отобрал одну из этих серых курочек — полненькую девушку, которая отчаянно стеснялась своей по-сельски большой груди, круглых коленок и длинных кос какого-то мышиного цвета.

— Сгорит первой? — предположила я, когда девушка вышла.

Макс неопределенно пожал плечами.

— Это шоу, фрин Инга. И смотреть его будут такие, как она. Смотреть, болеть за нее, повышать нам рейтинги.

— Доведем ее почти до финала, — поддакнул Ральф, и я устало подумала, что не имею никакого представления о том, по каким законам строится шоу-бизнес. Макс сделал какие-то пометки в планшете и сказал:

— Первой сгорит фрин Ксана. Не люблю графоманов.

Похоже, все это время я совершала большую ошибку, недооценивая этого дракона. Но Макс тотчас же посмотрел на меня с обезоруживающей наивностью, словно сожалел о своих словах, и я решила не делать никаких выводов.

Выйдя в просторный холл на первом этаже здания, я миновала расстеленные спальные мешки и коврики претенденток и спустилась на улицу. Ночь была свежей и прохладной, в воздухе разливался запах экзотических цветов — неподалеку находился большой ботанический сад, откуда-то доносились легкие трели ночных птиц. Надо же, здесь, в Верхнем городе, живут птицы, вьют гнезда… А вот такси тут, похоже, не поймать: я по-босяцки сунула руки в карманы измятых брюк и несколько минут смотрела по сторонам — зеленых огоньков такси не было.

И что, придется идти домой пешком? Как раз к утру доберусь.

Над спящим городом мелькнула красно-золотая огненная комета. Макс отправился домой в драконьем обличье. А если бы я вчера пригласила его зайти на чашечку кофе — какой дурак пьет кофе среди ночи? — то сейчас бы не стояла тут в одиночестве.

И Эдвард разбил бы мне голову. Не за сердце брата — просто потому, что лезу не в свое дело.

Большой спорткар, похожий на крадущееся животное, бесшумно остановился передо мной. Дверь со стороны пассажира с легким шелестом открылась, и я услышала голос Эдварда: