Анастасия Маркова - Я, ты и дракон [СИ]

– Где мы? – раздался еле слышный голос притихшей сестры.

– Дома, – ответила с широкой улыбкой на губах.

– Гордон, что с тобой опять случилось? – выбежал нам на встречу Тибальт и впал в оцепенение, едва перевел взгляд с двоюродного брата на босую и одетую в короткий халат Лену. Видимо, тапочки потерялись еще на взлете.

– Здравствуйте! – она первой поздоровалась с ним, прижимая к груди куртку, которую можно было теперь выбросить – острая чешуя дракона разрезала ее в нескольких местах. Щеки сестры заметно покраснели, а их владелица потупила взгляд. Так, может, дело было не только в драконах?

Тибальт лишь кивнул, еще не в силах совладать с изумлением. Наверняка такого поворота он не ожидал. Мы втроем двинулись к замку, а мужчина так и остался смотреть нам вслед, приходя в чувства.

Пока я устраивала сестру в одной из гостевых комнат, Гордон и Тибальт закрылись в кабинете. Несмотря на радость встречи с Леной, меня тревожил вопрос, который задал Тибальт любимому: что с ним произошло, что он в таком виде и столько времени не мог вернуться домой?

Лена, обычно молчавшая, без умолку трещала. Ей все было интересно. Она подбегала то к одному окну, то к другому и постоянно о чем-то спрашивала. Конечно же ее интересовали в первую очередь драконы. Я видела, как она замирала, слушая мой рассказ.

Стол этим вечером был накрыт намного позже обычного. Всем понадобилось немало времени, чтобы привести себя в порядок. Хоть я и желала всем сердцем переброситься парой слов с Гордоном перед ужином, он так и не пришел. Возможно, решил, что мне есть о чем поговорить с сестрой.

Гордон, на правах хозяина, представил домочадцам Лену, как того требовал этикет, и мы сели за стол. Глория смотрела на нас во все глаза, ведь слева от меня сидела моя точная копия. Модница так и не решилась спросить, откуда она взялась, но интерес Тибальта к моей сестре не оставила без внимания и как бы невзначай пошутила об этом, чем заставила Лену в очередной раз залиться румянцем. Женская половина за ужином по большей части все же молчала, а мужчины беседовали о том о сем, но тему об Аннет никто за весь вечер так и не поднял, словно она перестала существовать.

Мы долго разговаривали с сестрой в ее комнате, и, только когда у меня начали слипаться от усталости глаза, она отстала от меня. Я заметно приободрилась, едва вошла в свои покои. Гордон стоял у распахнутого окна, засунув руки в карманы, и сразу повернулся ко мне, услышав щелчок замка.

– Я так соскучилась… – прошептала, уткнувшись в крепкую мужскую грудь. Неделю назад Гордон снял стягивавшие руку ремни. Но шрамы останутся уже до конца его дней и будут напоминать о предательстве родной сестры, едва не стоившем ему жизни.

– До сих пор не могу понять, как ты могла подумать, что я бы позволил тебе уйти, – он сильнее сжал меня в объятиях, словно я могла куда-то исчезнуть.

– Тебя долго не было… – искала я оправдание своему поведению и словам.

– Мне пришлось задержаться, – прошептал он на ухо, поглаживая мою спину.

– Что случилось в дороге? И не говори, что ничего. Глянь на свое лицо! И где ты пробыл столько времени?

– В темнице.

– В темнице? – я отшатнулась от него и озадаченно уставилась в любимые карие глаза. – Из-за Аннет?

– Да. Сестра так и не сдалась до самой смерти. И после нее.

– «До самой смерти»? – повторила за ним эхом. – Она что, погибла?

– К сожалению, да. Мне кажется, что даже поездку к стражникам она подстроила, чтобы избавиться от меня. Две ночи перед ней были бессонными, я и не заметил, как сон сморил меня. Хотя предполагал такой поворот, поэтому лично проверил нет ли у Аннет чего в карманах или в ботинках, связал руки за спиной… Видимо, она спрятала клинок где-то под юбкой. Очнулся, когда она стояла с ним надо мной, а у бедного Дени уже было перерезано горло. Между нами завязалась борьба. В самый неподходящий момент колесо попало в глубокую яму и слетело с оси. Хотя это тоже все очень странно… Вот тогда я и получил эти ушибы. Правда, лицо мне она к тому моменту уже разукрасила.

– Что было дальше? – я гулко сглотнула, понимая, что это еще далеко не конец.

– Едва карета легла на бок, она выскочила из нее и с криками «Помогите! Спасите!» бросилась к обрыву. Свидетелей этой сцены хватало – до города оставалось всего ничего. Я пытался ее остановить, уговорить не делать глупостей, но она словно не слышала меня, все вопила, что не станет согревать мою постель. Что она лучше умрет, чем станет моей любовницей. Я тогда подумал, что она не в себе. Хотя, наверное, сестра давно уже была не в себе. Но нет, сестрица, как оказалось, все великолепно просчитала. Едва я сделал шаг к ней, она прыгнула в пропасть на глазах у всех. Прибыли стражники, и картина предстала совсем в ином обличье: якобы Аннет бросилась с обрыва, чтобы не стать постельной игрушкой такого изверга, как я. Возможно, все разрешилось бы быстрее, если бы при ней не нашли письма, в котором она указывала на меня, как на виновника в своей смерти.